Я посмотрела на вазу, наполненную желтыми цитрусами, и обратно на свою чашку.
— Их принесла Ми. Знала, что придут соцработники. Лимоны поглощают отрицательную энергию, исходящую от людей, входящих в дом.
Пэкстон покачал головой и перевел внимание на бумаги. Он не собирался говорить об этом. Или собирался.
— Она сумасшедшая, просто чтобы ты знала.
Я засмеялась и присоединилась к просмотру той кучи бумаг, что мы должны были предоставить штату. Все, за исключением разве что списка покупок.
— О боже. Посмотри на это, Габриэлла, — произнес Пэкстон, указывая на одну из страниц.
Мы просмотрели полпапки, и он указал мне на свидетельство о рождении Вандера.
— Это день рождения Офелии. Вы родили их в один день, в один год. Охренеть просто, жутковато как-то.
— Папа снова сказал плохое слово, мам.
— Да, я слышала. Что ты здесь делаешь? Ты уже должна быть в кровати, — сказала я, обходя Пэкстона.
— Хочу пить.
— В твоей ванной есть стакан. Шевелись.
— Папа сказал, что я могу поспать с Роуэн.
— Он соврал. Иди.
Я уложила обеих девочек в кровать и вернулась на кухню к Пэкстону, заполняющему бумаги для получения опеки над Вандером.
— Я отправлю эти документы по факсу перед сном. Таким образом, утром, когда они придут на работу, документы уже будут их ждать.
Я отхлебнула чай, который сделал для меня Пэкстон, и наклонилась, чтобы почитать, что он пишет.
— Как думаешь, когда Линдсей и Джонни доберутся до них для осмотра жилищных условий?
— Я вынудил Джонни пообещать мне сделать это завтра, когда показывал ей ванную. У нее в бассейне трещина, — сказал Пэкстон, хитро улыбаясь.
— Ты злой.
Он пожал одним плечом и поцеловал меня в щеку.
— Это сработало, — подмигнул он. — И я рад, что ты теперь берешь командование на себя. Раньше мы бы часами продолжали играть.
— Кто-то должен это делать. А ты не умеешь говорить «нет».
— Не могу сдержаться. Я слишком их люблю. Хочу, чтобы они всегда чувствовали себя счастливыми, понимаешь?
— Да, но не ты находишься с ними весь день дома. Они слушают меня.
Наши взгляды переметнулись на телефон и высветившееся на нем имя Ми.
Пэкстон не отводил глаз от экрана, задавая мне старый вопрос:
— Хочешь остановиться?
— На этот раз запись только для меня или обоих?
— Обоих.
— А ты хочешь?
Пэкстон притянул меня к себе между ног, обнимая за талию.
— Кажется, это сильно помогло мне. Я слышу все от тебя лично и благодаря этому могу понять, что ты ощущаешь. Это помогает мне сочувствовать тебе. Чего никогда не было. Не по-настоящему.
— Иди выброси мусор. Увидимся наверху.
К тому времени, когда пришел Пэкстон, я уже устраивалась поудобнее в кровати, ожидая, когда он введет пароль от почты. Именно тогда я решила, что это должно измениться. Девочки скоро должны были пойти в школу. Не было причины не иметь доступа к собственной почте.
— Не хочешь сесть снаружи? — спросил Пэкстон, опускаясь мне на ногу.
— Ауч. Нет, хочу поваляться в кровати. Спина болит.
— Ты в порядке? — спросил он, нависнув всем телом надо мной, пока открывал ссылку из письма.
— Да, все хорошо. Просто устала сегодня.
— Устала или эмоционально вымотана?
Я приподняла одеяло для Пэкстона, соглашаясь с его предположением.
— Еще как.
— Привет, ребята. Как дела? — Ник внезапно появился на экране. Хорошо, что мы не были раздеты. Боже.
— Гэбби, Гэбби! Привет, подруга, — помахала мне Ми с другого конца комнаты.
— Уходи, Ми! — закричал Ник.
