— Я бы не рискнула строить предположения на основе одной видеозаписи, — сказала Джейн.
— Я знаю. Но это меня изрядно беспокоит. В том видео, которое нам переслал СК, показано, как конклав попросту уничтожает вхайдианскую колонию. С расчетом на то, что мы должны видеть в конклаве угрозу, и все. А вот из того, что я только что просмотрел, следует, что все не так однозначно.
— Потому-то эту часть и вырезали.
— Потому что фильм получается неоднозначным?
— Потому что он запутывает мозги. Союз колоний послал нас сюда с определенными инструкциями и дал нам информацию, подкрепляющую эти инструкции, но устранил те сведения, которые могли бы заставить нас усомниться в полученных указаниях.
— Ты не видишь в этом проблемы?
— Я вижу в этом тактический ход.
— Но во всех своих действиях мы исходили из единственной предпосылки: что конклав представляет собой страшную угрозу и средством борьбы за свои цели для него является геноцид. Из фильма следует, что это не совсем так.
— И снова ты строишь предположения на пустом месте, — укорила меня Джейн.
- Но ведь ты имеешь представление о конклаве. Как, по-твоему, поголовное уничтожение соперников вписывается в то видение конклава, которое сложилось у тебя?
— Нет. Но ведь я и раньше говорила, что почти все мои сведения об этом союзе были получены от Чарльза Бутэна, который целенаправленно готовился предать Союз колоний. Так что они не слишком достоверны.
— И все равно это меня тревожит. Мне очень не нравится, что эту информацию так тщательно скрывали от нас.
— Информацией манипулирует Союз колоний. Таким образом он осуществляет управление. Я уже объясняла тебе это, так что для тебя это не должно стать новостью.
— Но это заставляет меня пускаться в догадки насчет того, чего мы пока что не знаем. И почему.
— Но мы просто не можем узнать ничего нового, — рассудительно заметила Джейн. — У нас есть те сведения о конклаве, которые нам предоставил Союз колоний. То немногое, что известно мне. И эта новая часть видеофильма. Вот и все.
Я с минуту обдумывал ее слова и, в конце концов, сказал:
— Нет. У нас есть кое-что еще.
— Вы способны лгать? — спросил я Гикори.
Он, как обычно на пару с Дикори, стоял передо мной в гостиной нашего бунгало. Я сидел в кресле за своим столом. Джейн стояла рядом со мной. Зоя, которую мы разбудили, зевала на диване.
— Мы пока что не лгали вам, — лаконично ответил Гикори.
— Но совершенно очевидно, что вы способны уклоняться от ответа, поскольку я спросил вас не об этом.
— Мы можем лгать. Это одна из тех выгод, которые принесло нам самосознание.
— Я не стал бы называть это выгодой, — заметил я.
— Это качество открывает множество интереснейших возможностей при общении, — пояснил Гикори.
— Возможно, это так. Но в данный момент меня интересует совсем не это. — Я повернулся к Зое. — Дорогая, мне нужно, чтобы ты приказала этой парочке отвечать на все мои вопросы правдиво, не лгать и не уклоняться от ответов.
— С чего бы это? — удивилась Зоя. — Что случилось?
— Зоя, прошу тебя, сделай это. — Зоя слово в слово повторила то, о чем я ее просил.
— Большое спасибо, — сказал я. — А теперь можешь вернуться в кровать.
— Я хочу знать, что здесь происходит, — заявила Зоя.
— Это дело не из тех, которые должны тебя волновать.
— Сначала ты приказываешь мне потребовать от них, чтобы они говорили правду, а потом хочешь, чтобы я считала, будто это меня не касается! Что-то у тебя тут не сходится, папочка!
— Зоя! — повысила голос Джейн.
— Кроме того, если я сейчас уйду, у вас не будет никакой гарантии, что они станут говорить вам правду, — поспешно выпалила Зоя, чтобы не дать Джейн договорить.
Зоя хорошо знала, что торговаться со мной вполне можно, а вот Джейн, раз сказавши, ни за что не отступит.
— Эмоционально они вполне готовы солгать тебе, потому что их не будет тревожить, что ты из-за этого расстроишься. А меня они расстраивать не захотят.
Я вновь повернулся к Гикори.
— Это правда?
— Вам мы солгали бы, если бы почувствовали, что это необходимо, — подтвердил он. — Но Зое лгать не стали бы.
— Вот вам! — выпалила Зоя.
— Попробуй только шепнуть хоть слово о том, что сейчас услышишь, и просидишь весь следующий год в конском стойле, — пригрозил я.
— Считай, что мой рот на замке, — поклялась Зоя.
— Нет. — Джейн подошла к Зое. — Мне необходимо знать, что ты твердо поняла, что тем, что услышишь здесь, ты не сможешь ни с кем поделиться. Ни с Гретхен, ни с кем другим из твоих друзей. Ни с кем на свете. Это не игра, и речь идет не о шуточных секретах. Это чрезвычайно серьезное дело, Зоя. Если ты не готова отнестись к этому со всей серьезностью, то тебе придется немедленно покинуть комнату. Я лучше рискну оказаться обманутой Гикори и Дикори, но только не тобой. Так что скажи мне: ты понимаешь чрезвычайную важность твоего обещания молчать? Да или нет?
— Да, — ответила Зоя, глядя на Джейн. — Я все понимаю, Джейн. Никому ни слова.
— Спасибо, Зоя. — Джейн, наклонившись, поцеловала Зою в макушку, а потом кивнула мне. — Начинай.
— Гикори, вы помните наш разговор, когда я попросил вас отключить и сдать на закрытый склад приборы, при помощи которых работает ваше самосознание?
— Да.
— Мы тогда говорили о конклаве, — продолжал я. — И вы сказали, что не считаете, будто конклав представляет угрозу для этой колонии.
— Я сказал так, потому что мы убеждены, что опасность крайне незначительна.
— Почему вы так считаете?
— Конклав предпочитает эвакуировать население колоний, а не уничтожать его, — пояснил Гикори.
— Откуда вам это известно?
— Из той информации о конклаве, которую предоставило нам наше правительство.
— Почему вы до сих пор не поделились с нами этой информацией?
— Нам приказали не делать этого.
— Кто?
— Наше правительство.
— Но почему вам дали такой приказ?
— Мы имеем постоянный приказ нашего правительства не делиться с вами информацией по вопросам, в которых вы мало информированы. Причем виноваты в этом не мы, а ваше правительство, которое требует от нашего хранить в тайне очень широкий круг вопросов. Мы не лгали вам, ни Дикори, ни я, но мы не имели права выдавать вам ту информацию, которой располагаем сами. Вы должны помнить, как перед отбытием с Гекльберри мы расспрашивали вас, что вам известно о статусе этой части пространства.
— Помню, — кивнул я.
— Мы пытались выяснить, много ли из того, что мы знаем, можно будет сообщить вам. Должен с сожалением сказать, что вы тогда произвели впечатление малоосведомленного человека. Поэтому в той
