Просили позвонить на НТВ, на живой эфир, что-то сказать об одиннадцатом сентября.
Что мне говорить?
Все об этом говорят.
Уже все сказали всё.
О чём буду я?
После всех.
Меня, к сожалению, легко уговорить.
«Звонить вам не надо. Мы вам сами позвоним. Вы только возьмите трубку».
Включил.
Сижу.
Смотрю эту передачу.
Сидят люди.
Ходит посредине красивая…
Мне звонят.
Я беру трубку, и эта красивая вдруг с экрана: «Нам с трудом дозвонился Михал Михалыч Жванецкий. Он что-то очень хочет сказать».
Я это услышал – растерял последние свободные слова.
Что-то мямлил.
Слышал, как мямлю.
Мямлил ещё хуже.
А душа кипит.
«Это я к вам с трудом дозвонился или вы ко мне?»
Сколько я себе внушаю – не кричи: «Это неправда!»
Этот крик вызывает жалость.
Мы и по улицам ходим в порядке очереди.
Мы не устраняем недостатки, мы снимаем тяжесть с души.
Я еду в аэропорт и думаю: «Почему я такой спокойный?»
Интуиция говорит: «Не улетишь!»
Слушай, сынок, между мной и зеркалом никогда не становись.
Советская власть ушла, и организованное хамство перешло в организованную преступность.
Но так же весело и опасно.
– Алло! Зина дома?
– Нет. Что ей передать?
– То, что слышали.
Проблема отцов и детей в нашей стране: они не могут найти друг друга.
Ты ищешь врагов – и плодишь, потому что ищешь.
Женщины больше и чаще принимают самостоятельные решения.
Это связано с женским организмом.
Они скрывают всегда что-то и могут внезапно вырваться и убежать.
На крик: «Ты куда?» – нет ответа.
Ко мне во время вальса подошёл спикер парламента:
– Разрешите?
А я сказал:
– Извините, я не танцую.
Впервые соврал.
С такой красавицей только и шпионить.
Хотя бы часа два.
Где ж достанешь такую?
Приходится одному разрабатывать.
Осточертело.
