– Мама, у нее документов нет. Какой питомник?
Найда грызла под столом остатки полки из ДСП и слушала непонятное гавканье людей. Она была в безопасности, вкусно пахло борщом с говядиной, батарея грела ее мохнатый зад. Вроде бы люди кого-то ругали, но кого? Друг друга или Найду? На всякий случай она вылезла из-под стола и лизнула руку женщины, та немедленно подошла к холодильнику и выдала ей ломтик колбасы.
– Дура ты. Твое дело – нарты возить, а не книги дербанить. Тебе не место в городском доме.
Найда завиляла хвостом.
– Только и умеешь, что своим бубликом трясти. Дура дурой.
– Мама, мы ее надрессируем, она станет умная, как Мухтар.
– Она уже как Мамай, – Ирена Леопольдовна слегка шлепнула псину по бедру. Та приподняла зад и опустила морду на передние лапы, приглашая поиграть.
Еще часа два Найда гоняла по квартире пустую молочную бутылку, а соседи стучали по трубам. Потом она залезла под Федино одеяло и пролежала там всю ночь, а утром хозяин увидел изжеванный угол подушки и мокрое пятно на простыне.
Перед уходом Федя втолкнул Найду в незнакомую комнату и запер дверь. Мебель там была старая, в воздухе еще держался запах пудры, лекарств и средства от моли. На комоде стояла фотография пожилой женщины, а перед ней – пустая рюмка с засохшим ломтиком черного хлеба сверху. Найда примостилась под креслом с вытертой атласной обивкой и принялась грызть его гнутую ножку.
Тяжелые бархатные портьеры валялись на полу вместе с карнизами, собака описала скатерть, погрызла все ножки дубовой мебели, разодрала подушку и одеяло. Найда понимала, что этого делать нельзя, но ей было страшно. В комнате еле уловимо пахло мертвечиной. Часы тянулись, как недели, за окнами стемнело, она уже не верила, что хозяева вернутся домой. Поругать за испорченные вещи они уже точно не смогут, ведь они ее бросили. Найда выла и скребла дверь, слыша на лестнице чужие шаги. Устав, она зарылась в портьеру и заснула.
– Федор, ты совсем идиот? – орала мать. – Как ты додумался пустить собаку в бабушкину комнату? Повесь объявление на авито, отдай эту скотину в добрые руки, пока я ее не убила!
Найда лизнула ее руку, молотя хвостом, и выразительно посмотрела, давая понять, что хочет колбасы. Правда, благодаря маске Зорро на морде этот взгляд казался скорее злым. Будь она таксой или чихуахуа, у нее бы получилось.
– Не буду тебя кормить. Федя, насыпь этой прорве чаппи.
На следующий вечер Найда прогрызла дверной косяк в бабушкиной комнате. А еще через день – саму дверь. В пятницу приехали два быдловатых парня. Они заносили железный профиль, курили, целый день воняло паленым, Найда пряталась от резких, невыносимых звуков. Посреди бабушкиной комнаты вырос вольер. Вечером Федор кинул туда испорченное одеяло и несколько резиновых игрушек.
– Найда, Найдочка, ко мне, хорошая девочка! – зазывал он.
Найда упиралась, она уже знала по своей прошлой жизни, что такое вольер. Ирена Леопольдовна ткнула ее шваброй под хвост, это было ошибкой. Найда молниеносно тяпнула ее за кисть руки, хозяйка выронила швабру и побежала на кухню. Захлопнула дверь.
– Федя, увези этого крокодила! Ты же поедешь на гастроли, я за этой тварью ухаживать не буду! Не буду, понял? Ты выживаешь из дому родную мать!
Она вспомнила, как сегодня утром показывала сотрудницам фото милой щенули. Продезинфицировала руку и взяла кусок колбасы.
– Мы просто боимся остаться одни, – Федор, сидя в вольере, целовал собачью морду и гладил пышный загривок. – Дай нам время, и мы станем самой лучшей собакой. Я договорюсь с кинологом.
Всю ночь собака выла и лязгала зубами по железу. Утром ее выпускать не стали – Федор торопился в театр и знал, что ее придется ловить. Насыпал через решетку чаппи и убежал. Он вычитал на форуме, что собаки быстро привыкают к вольеру и считают его своим домом.
Вечером его встретили соседи с участковым, управдомом и экспертом из Роспотребнадзора, который замерял уровень шума. Дело пахло судом и штрафами, Федора корежило от одной мысли об этом. Глупая Найда выла и гавкала еще громче, слыша хозяина.
– Как я могу запретить собаке лаять? – защищался Федор. – Мне что, намордник на нее надеть или связки ей подрезать? Я же не сам произвожу этот шум, его производит собака.
Он лишь слегка приоткрыл дверь и проскользнул в квартиру, чтобы никто не успел заметить разгром в коридоре.
– Можно посмотреть собачку? – спросил участковый. – Она у вас, случайно, не бойцовских пород?
– Нет, – Федор запер дверь.
Найда совала морду сквозь прутья и пыталась лизнуть Федины руки, пол был залит мочой, которая успела просочиться сквозь паркет. Федя ругал себя за то, что не догадался купить линолеум. Найда резвилась в коридоре, пока Федя мыл пол и стелил пеленки.
– Это дикий волк, такой зверь не для городской квартиры. Пусть возит чукчей в тундре, – говорила мать. – Я ей весь день кидала кости, только чтобы заткнулась.
– Кстати, мама, – Федя разогнулся, держась за спину. – Помнишь, звонила Оля, говорила про кастинг? Причем они сами предложили, не я бегал за ними,
