ворот своего дома коз на пастбище, после приветствия с ходу подкинул им идею. Чуть шамкая беззубым ртом, он объяснил:
— Машину я такую не видел. Но вам пошоветую съездить к туристам. У них там палатошный городок.
— Где? — уточнил Алипий.
— Та где Дон с Непрядвой шливается. Там, почитай, кажный год туристы стоят. Лагерь у их там. И много разного народа наезжает. Бывает, десятка три-четыре машин стоит на стоянке.
Через четверть часа они были уже у лагеря. И правда, стояло тут полтора десятка разномастных автомобилей. И среди них «Логан». Но с другими номерами.
«Похоже, этот парень сообразительный. Понял, что не только по трубке его можно запросто отследить».
В общем, по всем приметам машина та. А вот номер.
«Надо подождать, понаблюдать за нею. Ну а когда хозяин появится — поговорить!»
Так и решили сделать. Поставили «пятерку» в ряд. И стали ждать.
Утреннее солнце уже начало припекать, а владелец все не появлялся. В общем, истомились они с Алипием. И через пару часов такого бесплодного ожидания решили разделиться.
Отец Алипий как местный житель, да еще и священник, должен пойти в стоящий рядом палаточный лагерь. Поговорить с администрацией, посмотреть на месте, что да как. Поискать хозяина машины там.
А Казаков будет продолжать свою вахту.
Так и сделали.
Анатолий, приоткрыв дверцу, наблюдал за тем, как священник подошел к штабной палатке. И заговорил с поварихой — местной женщиной необъятных размеров и высокого роста. Этакой богатырь-бабой.
Та внимательно слушала его. Кивала. Потом ответила, показывая рукой в сторону виднеющейся полоски воды.
«О чем они там говорят? — тревожился Казаков. — Что она ему показывает?»
И в этот миг он наконец заметил. Тонкий белотелый юноша с черной бородкой и нежными чертами свежего личика. Только слегка раскосые, миндалевидные глаза указывают на смешение кровей. Парень бочком, бочком уходил от дальней палатки и, забросив за плечи на ходу рюкзачок, устремился к стоянке.
«Он!» — понял Анатолий. И бросился наперерез.
Казаков, конечно, изучал рукопашный бой, знал по роду своей деятельности немало приемов. Но большой боевой и жизненный опыт привел его к тому, что он, как и американские полицейские, выработал простые правила: «Если нарушитель прет на тебя с голыми руками — возьми дубинку. Если у него в руках нож — достань пистолет. А если он вооружен пистолетом — то вытащи из багажника винтовку или дробовик…»
Анатолий не стал изменять принципу. И рванул наперерез с резиновой битой в руках. Но финальная схватка не состоялась. Ниязов увидел бегущего наперерез человека и рванул от машины в сторону.
Напрасно погнался за ним Казаков. Возраст не тот. Огрузнел бывший спецназовец. И не смог догнать быстроногого сукиного сына.
Тот оторвался от него. И скрылся в густых кустах, росших на берегу Непрядвы.
А там попробуй его найди!
Он, правда, попробовал. Но черта с два!
Хитрый узбек как в воду канул.
Вернулся отец Анатолий к Алипию, который уже ждал его у машин.
— Упустили? — разочарованно спросил священник.
— А! — махнул рукой Казаков. — Не догнал. Где они, мои годы молодые?
— Что делать будем?
— Подождем!
— Он не придет! Пуганый заяц. Не вернется.
— Давай вскроем машину! Осмотрим. Снимем с двигателя карбюратор. Чтоб не уехал ненароком.
Вскрыть автомобиль для специалиста — минутное дело. Осмот рели машину. Ничего не нашли.
«Что он, дурак, — оставлять вещи?»
Предупредили администратора и дежурного по лагерю. Чуть что — звоните!
Позвонили Юркову. Рассказали, как было дело. Тот посетовал. Но обнадежил их: «Я тут всех на ноги поднял! Негласно. Не уйдет!»
Дай-то Бог!
В доме у Алипия застали лубочную картинку. Пахнет тестом и яблоками. Окруженная детишками — «круглолица, бела, словно тополь стройна» —
