и зимние штаны с начесом, но он чувствовал себя как дома среди молодых пьянеющих и веселых лиц, среди громко звучащей российской попсы.
«Иногдааа я ждуу тебя, как звездааа, веду тебя, иногдааа пою тебя, знаешь, я ищу тебя, ищу уже давно…», – грустно пела из динамиков Алсу. Он заметил единственный свободный столик, добравшись, сел за него. Сняв пуховик, повесил на спинку стула, отправился купить две бутылки «Балтики 9». Вернувшись с пивом и пластмассовым пол-литровым стаканом, налил, с удовольствием потянул с добрых полстакана, закурил, тут же допил первый стакан, принялся за вторую бутылку, в голове помутнело… «Без тебяааа нет меня, протяни навстречу руку, не грусти об этом дне, обещает нам разлуку…», – кричали динамики.
– Можно к вам? – перед ним стояли две совсем молодых девушки, лет 16—17.
– Да, конечно, присаживайтесь.
Одна из них была симпатичная, среднего роста темно-русая девица с заметным бюстом, в короткой юбке. Она сняла с себя плюшевую искусственную шубу. Вторая, маленького росточка, но в джинсах, девица. Золотарев обратил внимание на симпатичную, она оглядывалась в сторону барной стойки, словно ища знакомых.
– Давайте я закажу, – начал Золотарев. – Будете пиво?
– Лучше водки, – за двоих ответила некрасивая. Симпатичная кивнула. Они познакомились. Золотарев пошел к стойке, сразу по-новому вслушиваясь в попсу. «… Я отрываюсь от земли, я от тебя на полпути, и мне так важно, что ты думаешь об этом… Солнышкооо в руках, мне так хорошо с тобой мечтать об этом…»
Он заказал графин водки, на закуску строганину из стерляди, водку захватил с собой. Вскоре принесли строганину.
– За знакомство! – произнес короткий тост Золотарев, не чокаясь выпил. Девицы не оценили дорогой закуски, попросили заказать обычных котлет. Выпили еще. И еще.
– Вы томские?
– Нет, я с Шегарки, – ответила симпатичная и виновато опустила глазки в стол.
– Я с Парабели, – ответила некрасивая и нагловато посмотрела прямо в глаза Золотареву.
– Учитесь или работаете?
– В медучилище учимся, она вон в анатомке дежурит, – кивнула нагловатая в сторону симпатичной. Та в ответ улыбнулась и с надеждой в глазах посмотрела на Золотарева. «Наверное, и нужно искать такую вот, простую и деревенскую, из Шегарки, с красивой грудью, которая в анатомке работает. Будет мне по гроб жизни благодарна, что вытащу ее из деревни. А если еще и в Москву…».
– Хотела бы в Москве жить? – обратился он к одной только симпатичной. Но она не ответила, посмотрела на подружку. Та молчала.
– Хотели бы? – поправился Золотарев.
– Да отчего бы не жить, – ответила некрасивая. – А ты что, из Москвы?
– Нет, я местный, – ответил Золотарев. – С Иркутского тракта.
– Как тебя на Фрунзе занесло? – спросила некрасивая.
– К другу заходил.
– А где друг-то?
– Да так, не пришел пока.
Принесли котлеты, под них еще выпили. Некрасивая, быстро съев свои котлеты, закурила.
– А ты куришь? – спросил симпатичную Золотарев.
– Да, иногда, когда хочется. Сейчас не хочу.
Она все больше и больше нравилась опьяневшему Золотареву. «Такая вот и нужна в женах, не наши университетские, фригидные и закомплексованные, которые Канта с Достоевским обчитались, и не поймешь, что хотят от жизни, а вот такая спокойная, из медучилища, из деревни. Наверняка готовит хорошо и откачает, если что… Что же дальше-то? Надо с симпатичной на завтра договориться. В кино ее сводить, или в театр, театр-то есть на праздники?» – думал Золотарев.
– Какие книги нравится читать? – спросил он обеих подруг.
– Какие еще книги, их в училище полно, – ответила толстая.
– Я больше сериалы люблю смотреть, – ответила симпатичная и виновато улыбнулась.
«Ну и к лучшему, зато в постели с ней будет хорошо», – все больше пьянел Золотарев. Ему казалось, что в симпатичной девице из медучилища он нашел свою будущую жену, и теперь стремительно пьяными мыслями обдумывал завтрашний день, следующий месяц, перевод симпатичной девицы в Москву, их женитьбу. «В общаге, в ДАСе, есть блоки для женатых, отдельно будем жить, – думал Золотарев, наливая водки. – О чем бы еще с ними поговорить? Куда им ходить нравится? Наверное, сюда…»
– Я присяду? – прервал его мысли бойкий паренек в адидасовской олимпийке, державший в руках графинчик водки.
– Да, конечно! – обрадовался Золотарев новому лицу.
