– А как же Черномырдин? – спросил Золотарев. – Газпромовский, но при нем Россия особо не процветала…
– Цены, нефтяные цены, и один премьер – это еще не команда! А нужна серьезная команда сырьевиков-производственников! Даже не финансистов, они уже завалили кризис 1998 года, а сырьевиков. Именно они лучше всех знают подноготную российской экономики…
После второй рюмки обычно легко заводящийся на спор Золотарев перестал слушать Анатолия. «Надо же, а она изменилась, Маша-то, как-то повзрослела. Да и пора уже. Пятый курс. Сестра замуж собралась. Маша, кажется, на экономическом в строительном институте учится», – вспоминал Золотарев. Они разговорились, вспомнили общих знакомых с Иркутского тракта, школу, в которой вместе проучились десять лет. Севостьянова очевидно была красивей той, сегодняшней из кафе. Темненькая, с полными плечами и красивой грудью, с тоненькой талией, с большими глазами, она смотрела на Золотарева и улыбалась ему. «Кажется, что-то Света задумала, надо ее расспросить».
После часа непрерывного монолога о сырьевиках Анатолий перешел, как и ожидал Золотарев, к преимуществу Политехнического универа над ТГУ, и снова Золотарев обрадовался. «Как я и думал! Отлично. И что Света в нем нашла? Хотя, конечно, он правильный, не раздолбай, как Серега». Он незаметно кивнул сестренке в сторону кухни. Они вышли.
– Слушай, а у Маши есть кто-нибудь?
– Нет никого.
– Слушай, ну как так, она же раньше у вас была лидером, и все пацаны ее были. А сейчас что?
– Не знаю, нет нормальных. Ты знаешь, что у нее вообще парней не было?
– В смысле?
– Постели не было. Может быть, поэтому и нет парней, я думаю, она хочет до свадьбы быть девственницей.
– Вот как, понятно…
Они вернулись за стол. Незаметно вечер перешел в ночь. Сестра захотела танцевать, серьезный Анатолий на это был не готов, а опьяневшему Золотареву вдруг стало хорошо и весело, он с улыбкой вспомнил вечернее происшествие в «Бабочке». Вспомнил, как он давно, еще на третьем курсе, хотел свою Свету познакомить с Никитюком, а потом с Жилиным. Но она влюбилась в своего однокурсника – бесшабашного Серегу с Новокузни. «Вот, а теперь она меня, кажется, хочет женить», – улыбаясь, приятно думал Золотарев, глядя на Севостьянову, которая в ожидании, когда он ее пригласит на танец, сидела на стуле и прямо, не отводя своих огромных черных глаз, смотрела на него. Они танцевали, через блузку он чувствовал ее большую грудь, которая сильно вздымалась в ожидании его нужных слов. А он танцевал, и все больше и больше хотел их сказать Маше и, наконец, сказал, и она счастливо прижалась к нему и согласилась.
…недоумевающий Анатолий ничего не понимал, что в момент произошло с этой сумасшедшей компанией с Иркутского тракта, и вслед за Светой поздравлял Золотарева, Севостьянову с будущей свадьбой, которая в один момент организовалась в его доме.
Золотарев с Машей лежали в постели, он обнимал ее за талию, ласкал ее груди и, зная ее желание оставаться до свадьбы нетронутой, не делал большего. «Наконец, это ведь здорово – получить в жены девушку, наверное, здорово, – пьяно думал он. – Лучше уже свою, пусть будет своя жена… Хватит этих карнизов и кабаков, пусть будет Маша».
Глава 7. Свадебное путешествие
– Андрей, посмотри! – Багровская стояла на балконе в хлопковых белых брючках, летней футболке, опершись ладонями о балконный поручень, худенькими плечами перевешивалась за него. Сияющими глазами она глядела на морской залив, на горы; на их вершины плотной белесой шапкой были надеты слоистые кучевые облака, предвещавшие хорошую погоду. Крайнов вышел на балкон их номера. Юля была счастлива, ее каштановые волосы шевелил легкий бриз, добиравшийся и до третьего этажа отеля.
– Красиво, как не похоже на Россию, все совсем по-другому…
Багровская обернулась в ответ на его слова, засмеялась.
– Я вспомнила, ты же первый раз за границей! Пойдем на море!
В минуту они переоделись, спустились на лифте в холл гостиницы.
– Я выбрала Aspens, потому что здесь не бывает русских, одни немцы и англичане, – говорила Багровская, подходя к ресепшн.
– Sorry, how to pass at the sea? – спросила она у администратора, мясистого усатого турка с улыбчивыми глазами; он услужливо на чистом английском объяснил ей, что утреннее море в мае еще может быть прохладно, но, если молодая леди и ее boyfriend желают… он объяснил, как добраться до Мемерли, старейшего пляжа Анталии.
В те несколько минут, что заняла у них дорога до пляжа, Багровская с наслаждением начала заниматься любимым в последние три дня делом – планированием недолгого свадебного отпуска в Анталии.
– Два дня море и старый город, вечерами будем сидеть в баре и пить белое вино!
– Юль, я не люблю белое вино! – ответил Крайнов.
– Тогда ты будешь пить виски или коньяк!
Он засмеялся:
