Топкин мотнул головой:
– Нет. Но! Не водка. – Водку пить было страшно – опять ведь день насмарку пойдет. – Чего-нибудь…
– Кир?
– Что?
– Кир… М-м, аперитив.
При слове «аперитив» во рту Топкина стало сладко.
– Это сладкое?
– Сладкое… Нет, нет. Кис… кислинка.
– Тогда кир.
После стопки кира – действительно кисловатого, с небольшим градусом алкоголя – захотелось еще стопку. После следующей стопки проснулся голод.
С помощью хозяина выбрал кусок говядины, какой-то особенный рис, салат с дарами моря. Заказал графинчик кира.
Сейчас, в этом почти пустом утреннем кафе, ему почему-то вспомнился фильм Романа Полански «Жилец». Обыкновенный, без особенных претензий человек, которого играет сам Полански, решает сменить жилье. Поселяется во вроде бы симпатичной квартире, но тут узнает, что предыдущая жиличка выбросилась из окна. И постепенно с человеком, а вернее, вокруг него начинают происходить странные вещи. Хотя они не очень-то и странные, а обычные для реальной городской жизни, однако заставляют и его тоже выброситься… Особенно зловещая сцена в фильме происходит в кафе рядом с домом, в котором теперь живет герой: он заходит, и ему автоматически дают те сигареты, тот кофе, которые курила и пила выбросившаяся обитательница квартиры…
Хм, завтра умирает вот тот мужчина с газетой, а послезавтра в кафе приходит и садится на его место другой человек. И хозяин, этот полуседой, в фартуке, приносит ему газету, которую по утрам читал покойный, графинчик с желтоватой жидкостью…
«Жильца» в первый раз Андрей посмотрел вместе с Ольгой. Это было начало их семейной жизни, и по вечерам они часто тогда устраивали домашние киносеансы. Фильмы брали в видеопрокате.
«И подруга какая у него была, и все вроде в порядке, а так сложилось, что погиб, – сказала Ольга, когда по экрану поползли титры. – Эти люди вокруг… Потрясающий фильм».
Ему же фильм не очень понравился.
«Снято стильно, нагнетание есть, но все равно натянуто. Не может вот так человек взять и дойти до самоубийства».
«Может. Любая мелочь может свести с ума. От любого вроде бы пустяка все может разрушиться».
Спорить Андрей не стал, но утверждения Ольги казались ему слишком категоричными. Он объяснил себе это воздействием фильма. «Под впечатлением».
А ведь Ольга была права: мир для человека рушится чаще всего не из-за глобальных ударов, а из-за мелочей, вроде бы ничтожных, почти незаметных… Вот пришел этот жилец в кафе, и ему подают то, что каждое утро приобретала там разбившаяся девушка. И вполне у человека может в этот момент что-то случиться в голове. Порваться микроскопическая жилочка, отвечающая за разум.
У них с Ольгой совместная жизнь рушилась постепенно, почти незаметно.
Поначалу были счастливы тем, что вместе, в своей квартире. Оба были студентами; Ольге финансово помогали родители, Андрей подрабатывал у Ольгиного же отца дяди Лёни. Все было неплохо, относительно надежно в то смутное время.
И вскоре Андрей как-то расслабился, разленился. Купив военный билет с печатью «годен к нестроевой службе в военное время», взял академ в институте после третьего курса. Все свободное время, которого было навалом, лежал на диване, смотрел телевизор или видак, слушал музыку, читал…
А Ольга, наоборот, становилась всё деятельней. Сначала деятельность выражалась в разговорах – со своими новыми подругами, сменившими одноклассниц, обсуждали, чего нет в магазинах Кызыла из одежды, косметики, обуви, как у них тут все отстало по сравнению с Новосибирском, Красноярском, Абаканом, даже Минусинском…
Эти сетования стали перерастать в планы открыть такой-то модный магазин, сякой-то салон красоты, лавочку сладостей, установить аппараты воздушной кукурузы.
Андрей посмеивался над их трескотней на кухне или в одной из очень немногих тогда в Кызыле кафешек.
Но вот Ольга отправилась с подругами в Новосибирск, и они привезли несколько сумок косметики и бижутерии, очень похожей на ювелирку.
Девушки арендовали нишу в магазине «Юность», организовали там магазинчик «У Светланы» по имени их верховодчицы. Почти сразу – еще один магазинчик с тем же названием в Доме быта.
Андрей не забеспокоился, напротив, был рад, что жена увлеклась делом, причем без отрыва от учебы.
Сама она не торговала, и это Андрею нравилось тоже – жена в руководителях. Отец и мать Ольги относились к ее делу нормально, со сдержанным одобрением… Тем более что бизнес в их семье не считался чем-то постыдным: отец после разрешения приватизировать государственную собственность
