Я забыла! Про десятое число, про Марину. Волшебно помолодев, я отбросила прежний график жизни. Поэтому когда раздался звонок, я открыла дверь, увидела Марину и вспомнила, что сегодня десятое. Я ойкнула, точно застигнутая на месте воровка.
– Ты кто? – подозрительно спросила Марина.
– Племянница.
– А где Александра Петровна?
Не дожидаясь ответа, Марина отстранила меня, решительно двинулась в квартиру, в одной руке у нее был пакет с булками, в другой рабочий саквояж.
Принялась звать:
– Александра Петровна? Вы где?
– Тетя уехала, – семенила я следом. – В Борисоглебск, то есть в Вознесенск, тьфу ты! В Благовещенск.
– Что ты мне голову морочишь! Никуда Александра Петровна не могла уехать! Она из дома не выходит.
Как и Любовь Владимировна, Марина не могла поверить, что я способна на вояжи.
– Неправда, выходит, за булками, – я ткнула пальцем в пакет. – На кладбище иногда ездит. Тетя забыла вас предупредить.
– Сейчас полицию вызову! Откуда ты знаешь, кто я?
– Тетя рассказывала. Вас зовут Марина, вы делаете тете маникюр и педикюр, у вас есть дочь Оля и внук Богдан.
Марина немного расслабилась. Я никогда не видела ее в бойцовской стойке. Хотя логично предположить, что при такой жизни придется научиться и держать удар, и уметь ответить.
– Руки покажи! – велела Марина.
– Что?
– Руки вперед, ладонями вниз!
– Пожалуйста!
Я вытянула руки. Марина внимательно рассмотрела мой модный градиентный маникюр, сделанный в дорогом салоне. Цвет лака на ногтевой пластине плавно переходил от бирюзового к белому.
– Теперь ноги! Выше!
– Вот!
Марина уставилась на мой педикюр. Гель-лак «Кошачий глаз», на ядовито-розовом переливающемся поле мерцает полоска света, эффект 3Д.
– Да, похожие пальцы, – заключила криминалист Марина. – Но это все равно мне не нравится! Зачем Александра Петровна уехала в…
– Преображенск, то есть в Благовещенск. У меня мама заболела, тетя за ней ухаживать будет.
– Мама заболела, а тебя в Москву принесло?
– Приехала в институт поступать.
– Я вижу, в какие институты ты поступаешь, – Марина выразительно показала на мои разбросанные наряды, белье и неубранную постель. – А фингал под глазом тебе на экзамене за хороший ответ поставили?
Синяк я маскировала с помощью тонального крема и пудры перед выходом из дома. И, между прочим, неряхи, которые ленятся застелить кровать, поступают правильно – дают постельному белью просохнуть и проветриться.
– Вам бы в полиции служить, мисс Марпл, – пробормотала я.
– Где надо я служила! Думаешь, я не знаю, сколько эти тряпки стоят и сколько ты отвалила за маникюр с педикюром? Если вы такие богатые, то могли бы нанять сиделку, а не звать на край света несчастную толстую женщину.
– Не такая уж она несчастная. И это было ее решение.
– Да чего гадать? Я сейчас позвоню Александре Петровне.
– Нет! – заорала я. – Не надо звонить! Роуминг страшный, как в Южную Америку. И сейчас из-за разницы во времени там ночь.
– В Южной Америке?
– В … – опять вылетело из головы.
– Плохо помнишь, как родной город называется? – ядовито скривилась Марина. – Ну-ну!
– От волнения, у вас такой напор, испугали меня. Тетя сама вам позвонит, обещаю.
Повезло, что Марину остановили большие расходы на разговор. В противном случае мне пришлось бы не сладко, зазвони телефон, лежащий на столе. И сделать вид, что сама звоню тете, а потом скрыться и набрать номер Марины, было невозможно – в моей квартире нет места, которое не прослушивалось. Хотя если под благовидным предлогом ушмыгнуть в ванную, пустить на полную воду… Пусть это будет последний вариант, план Бэ.
– Ты мне не нравишься! – прямо заявила Марина. – И все это мне не нравится! Даня с Машей про тебя знают?
