Поэтому мы с Дэмианом болтали о том о сем. Он расспросил меня о моих родителях, потом я спросил о его родителях. Мой отец немало ему благоволил, но мать, которую природное чутье обычно не подводило, с самого начала предчувствовала беду. Но мамы не стало уже после нашей с ним последней встречи, а у него умерли оба родителя, поэтому говорить тут особенно было не о чем. Потом мы обсудили общих знакомых, так что, когда пришло время переходить к другой теме, мы перебрали весьма солидный список неудачных карьер, разводов и преждевременных смертей.
Наконец он встал, обращаясь к Бассетту:
– Нельзя ли нам выпить кофе в библиотеке?
И снова вопрос прозвучал кротко, словно просьба об одолжении, в которой может быть отказано. Что произойдет, задумался я, если неуверенный вопрос будет воспринят буквально? «Нет, сэр. Я сейчас занят. Постараюсь принести вам кофе, когда освобожусь». Забавно было бы посмотреть. Но этот дворецкий знал, что надо делать, и отправился выполнять завуалированный приказ, а Дэмиан тем временем провел меня в самую очаровательную из виденных мной комнат. По ее виду можно было заключить, что предыдущий владелец, а может, и сам Дэмиан, целиком купил библиотеку из какого-то старого дома – с темными блестящими полками и рядом колонн с искусной резьбой. Камин светло-розового мрамора был изящен. К нашему появлению в стальной топке уже разожгли огонь. Дрожащие язычки пламени, поблескивающие кожаные переплеты, несколько превосходных картин, в том числе большой морской пейзаж, напоминающий Тернера, и потрет молодой девушки работы Лоуренса, – все это вкупе создавало атмосферу теплоты, которой заметно недоставало в остальном доме. Я был несправедлив в своих суждениях. Не отсутствие вкуса, а отсутствие интереса придавало унылость другим комнатам. А здесь Дэмиан, в сущности, и жил. Вскоре нам принесли напитки и кофе и оставили одних.
– Ты хорошо устроился, – сказал я. – Поздравляю.
– Удивлен?
– Не слишком.
– Если ты имел в виду, что я всегда отличался целеустремленностью, признаю, что это так.
– Ты бы от меня не отстал, если бы я сказал по-другому.
– Да нет, – покачал он головой. Я не вполне понял, что он имел в виду, но, прежде чем успел уточнить, Дэмиан продолжил: – Я еще тогда осознал, что проиграл. Оказавшись в ситуации, где успех не предусмотрен в качестве возможного исхода, я принял ее и пошел дальше. Это ты должен поставить мне в заслугу.
Полная чушь!
– Не поставлю, – ответил я. – Возможно, такое похвальное свойство ты приобрел впоследствии, не знаю. Но когда я с тобой познакомился, ты хотел все сразу и проигрывать не умел.
Дэмиан на секунду растерялся. Возможно, оттого, что бoльшую часть жизни он провел в окружении людей, которым, в том или ином виде, платил за соглашательство, он забыл, что не все обязаны следовать их примеру. Дэмиан глотнул бренди, помолчал и кивнул:
– Сейчас, так или иначе, я потерпел поражение. У меня неоперабельный рак поджелудочной железы. Сделать ничего нельзя. Доктор дал мне примерно три месяца жизни.
– Они часто ошибаются в своих прогнозах.
– Они редко ошибаются в таких прогнозах. Но не в моем случае. Может быть, погрешность в несколько недель, но не более того.
– Ясно.
Трудно решить, как следует отвечать на такие заявления, поскольку людям в подобной ситуации нужно очень разное. Вряд ли Дэмиан ожидал от меня причитаний или советов по альтернативному лечению макробиотической диетой. Но как знать. Я ждал.
– Не думай, будто я сетую на несправедливость судьбы. В каком-то смысле моя жизнь подошла к естественному финалу.
– То есть?
– Как ты справедливо заметил, я был весьма удачлив. Я хорошо пожил. Много путешествовал. И в делах успел достичь всего, что хотел. Неплохо, правда? Знаешь, чем я занимался?
– Не особо.
– Я создал компьютерную компанию. Мы одними из первых предвидели огромный потенциал этой области.
– Какая проницательность!
– Ты прав. Звучит скучно, но мне нравилось. В общем, этот бизнес я продал и новый начинать не стану.
– Мало ли. Откуда ты знаешь? – Не понимаю, почему я так сказал, ведь он, безусловно, прекрасно знал.
– Я не жалуюсь. Продал я его большой и солидной американской компании, и они дали мне столько денег, что хватило бы поднять на ноги экономику Малави.
– Но ты же не собираешься потратить их таким способом?
– Вряд ли.
Он замялся. Наступал, что называется, момент истины, готовилась открыться главная причина того, почему я здесь, но Дэмиан был не в силах сделать
