серьезные причины.
Я протянула руку и погладила Марка по спине.
– Так что пора все рассказать отцу.
– Ты сумеешь мне это объяснить, сын? – спросил Дрю.
Я собиралась предложить им присесть, выпить по чашке чая, но чашки уже были упакованы, как и сам чай.
– Я… я уже многое рассказал Шей, но тебе я тоже все объясню.
Они направились к двери, чтобы поговорить наедине.
– Пришли сюда Сару! – крикнула я им вслед, зная, что Марк не захочет, чтобы сестра слышала этот их разговор. Того, что над ним издевались в школе, было достаточно и без комментариев сестры.? – Скажи, что она может помочь мне упаковывать вещи.
Дрю одну долгую напряженную секунду смотрел мне в глаза.
– Ты хотела сказать «распаковывать». Теперь я ни за что не дам тебе уехать. Лично за всем этим прослежу.
– Просто пришли сюда Сару,? – сказала я, не желая развивать тему.
Меньше всего мне хотелось бы ставить Дрю в неловкое положение, заставляя его выступить против старейшин и их решения. Если я обязана освободить квартиру, я это сделаю.
Дрю, обнимая сына за плечи, оглянулся и одними губами произнес: «Спасибо».
Через несколько минут ко мне подбежала Сара.
– Меня прислал папа,? – задыхаясь, сказала она.? – Что там у них происходит с Марком? – Девочка была неглупа. Она сразу же почувствовала: что-то не так.? – Марк сделал что-то плохое?
– Почему ты так решила? – спросила я, уклоняясь от ответа.
– Потому, что папа повел Марка в свою комнату. А он так поступает, только если мы провинились и нас ждет серьезный разговор. Обычно за этим следует наказание. Когда папа ведет нас к себе, значит, дело серьезное.
– Ну, если хочешь знать…
– Хочу,? – с нетерпением сказала она.
– Тогда я скажу тебе, что твой брат поступил очень правильно.
– Правда? – Ее глаза расширились так, словно ей было сложно в это поверить.
Я спрятала улыбку.
– У Марка в последнее время были проблемы в школе.
Сара нахмурилась, припоминая прошедшие несколько недель.
– Но дурак-то он давно.
– Теперь Марк исправится.? – Я не знала, как Дрю намерен разбираться со школьной травлей, но я полностью доверяла ему и верила, что ему это удастся.
Сара вздохнула, словно ее осенила великая мудрость.
– Я еще раньше поняла, что с ним что-то не так. Марк стал слишком тихим. А ты же знаешь, что говорят о тех, кто становится слишком тихим? – Она не стала ждать моего ответа.? – Что в тихом омуте черти водятся.
Она прищурилась, словно оценивая, сколько информации сможет у меня выудить.
– Так ты собираешься рассказать мне, что случилось?
– Не-а.
Она тихонько проворчала:
– Так я и думала.
Утром в воскресенье Дрю встретился со старейшинами перед началом воскресной службы. Марк отправился на эту встречу вместе с ним. Я могла лишь представить, насколько сложно подростку будет предстать перед церковными старейшинами и признаться во всем, что он сделал.
Меня никто не посвятил в детали произошедшего, но Дрю вышел с этого собрания улыбаясь. Он сразу же нашел меня взглядом, и я поняла, что все прошло хорошо. А когда заиграла органная музыка, Марк пробрался вдоль церковной скамьи и сел рядом со мной. Теперь Сара сидела по одну сторону от меня, а Марк по другую.
Мое сердце пело. Когда Дрю взошел на кафедру, его взгляд, полный любви и тепла, остановился на нас троих. Я никогда не знала подобной любви. Мне хотелось положить руку на сердце, чтобы удержать внутри это неописуемое чувство.
Проповедь стала лучшей из всех, которые Дрю читал. Он говорил о духовном перерождении и искуплении. И я действительно ощущала себя перерожденной. Женщина, которую выпустили из тюрьмы, и женщина, которой я стала сейчас, ничем не походили друг на друга. А перерождение началось
