Джош на секунду прикрыл глаза.
– Обещаешь, что скажешь мне, если я зря трачу свое время? – спросил он.
– Ты не зря тратишь свое время. Но я рассталась с Сэмом всего две недели назад.
– За эти две недели много чего произошло.
– Кто знает, что с нами будет еще через две недели?
– Ты сказала «с нами».
– Полагаю, что так.
Джош кивнул, вполне довольный ответом.
– А знаешь, Луиза Кларк, – произнес он, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. – Я чувствую, у нас все получится. А я никогда не ошибаюсь в подобных вещах.
И, не дожидаясь ответа, Джош отпустил мою руку и подошел к буфету за тарелками. Когда он повернулся ко мне, его улыбка была по-прежнему сияющей.
– Ну как, тогда давай поедим?
В тот вечер я много узнала о Джоше. Родился он в Бостоне, и его занимавшийся бизнесом отец, наполовину ирландец, прервал бейсбольную карьеру сына, считая, что этот вид спорта не обеспечит устойчивого дохода. Мать Джоша работала прокурором – весьма нетипичное занятие для женщин ее круга. Она не оставила работу, даже когда Джош был совсем маленьким, а теперь оба родителя вышли на пенсию и постоянно находились вдвоем дома, что довело обоих до белого каления.
– Понимаешь, у нас семья людей дела. Поэтому папа уже согласился на какую-то руководящую должность в своем гольф-клубе, а мама начала учить детей в местной средней школе. Короче, они готовы заниматься чем угодно, лишь бы не сидеть дома, глядя друг на друга.
У Джоша были еще два старших брата: один руководил дилерским центром компании «Мерседес» в окрестностях Уэймута, Массачусетс, а другой работал бухгалтером, как моя сестра. Все члены семьи были очень близки между собой, причем все они отличались сильным соревновательным духом. В детстве Джош ненавидел братьев, испытывая бессильную злобу младшего ребенка в семье, угнетаемого старшими братьями, но, когда те уехали из дому, с удивлением обнаружил, что тоскует по ним, как по ампутированной конечности.
– Мама объясняет это тем, что мне стало не на кого равняться.
Оба брата уже успели благополучно жениться, и у них теперь по двое детей. Вся семья собирается вместе на каникулы, каждое лето они снимают один и тот же дом в Нантакете. В подростковом возрасте Джош ненавидел туда ездить, но теперь с удовольствием предвкушает эту неделю отдыха с семьей.
– Там так здорово! И детишки, и совместные тусовки, и лодка… Ты обязательно должна поехать со мной, – заявил Джош, налегая на китайские пирожки со свининой.
Джош говорил очень уверенно, как человек, привыкший к тому, чтобы все всегда шло по его плану.
– Значит, ты приглашаешь меня на семейное сборище? А мне почему-то казалось, будто мужчины в Нью-Йорке избегают серьезных отношений, предпочитая необременительные связи.
– Ну да. Но я с этим уже завязал. К тому же я не из Нью-Йорка.
Джош явно был из тех парней, которые целиком и полностью отдавались любому делу. Работал миллион часов в неделю, мечтал сделать карьеру, каждый день к шести утра ходил в тренажерный зал. Играл в бейсбол с командой из офиса и даже подумывал о том, чтобы, подобно матери, начать преподавать в местной средней школе, но опасался, что рабочий график не позволит ему строго соблюдать школьные часы. Он свято верил в американскую мечту: ты много работаешь, делаешь успехи, и в конце концов твой труд вознаграждается. Я усиленно старалась не проводить параллели с Уиллом. И поэтому просто слушала Джоша, который одновременно и восхищал, и слегка утомлял меня.
Он нарисовал мне картину своего будущего: квартира в Гринвич-Виллидже, а возможно, и дачный дом в Хэмптонсе, если, конечно, удастся добиться достойных бонусов. Он хотел катер. И детей. Рано выйти на пенсию. Заработать миллион долларов к тридцати годам. Свою речь Джош сопровождал энергичными взмахами рукой с чопстиками и фразами: «Ты обязательно должна поехать!» или «Тебе бы понравилось!». Я была весьма польщена, но еще больше благодарна Джошу, ведь тем самым он давал понять, что его ничуть не обидело мое нежелание с ходу ответить на его чувства.
Он собрался уходить в половине одиннадцатого, поскольку ему нужно было вставать в пять утра, и мы остановились в коридоре у входной двери, Дин Мартин стоял на страже в нескольких футах от нас.
– Итак, мы сможем увидеться за ланчем? Только вот как насчет собаки и посещения больницы?
– Что ж, мы могли бы встретиться как-нибудь вечером.
– Мы могли бы встретиться как-нибудь вечером, – беззлобно передразнил меня Джош. – Обожаю твой английский акцент.
– Нет у меня никакого акцента, – ответила я. – А вот у тебя он точно есть.
