«Где шнур? Куда я его подевал?.. Расслабился, идиот!»
Пол вышел и через минуту вернулся в гостиную со стаканом воды. Элизабет все также неподвижно сидела в кресле. По щекам ее катились слезы.
«Надо узнать — рассказала ли она уже кому-нибудь?»
— Ну, успокоилась? Идиотка, куда ты залезла? Зачем тебе все эти расследования? Шерлок Холмс в юбке! Твоего сноба-папашу все равно не вернешь. А теперь придется и с тобой разделаться, дура!
С этими словами Пол накинул Элизабет шнур на шею и начал душить ее, стоя позади. Девушка отчаянно сопротивлялась, но Пол был намного сильнее ее. Он затягивал петлю и спрашивал: «Кто еще знает об этом? Отвечай!»
Лицо Лиз приобретало серый оттенок. Она задыхалась…
— Откройте! Полиция!
В дверь громко стучали. Пол оттолкнул хрипящую Элизабет на диван и прыгнул через открытую дверь веранды в сад. Ветки дерева жестко хлестнули его по лицу. Подвернутая нога больно заныла. Он уже поднялся с земли и хотел бежать, как сзади на него навалился кто-то тяжелый и, заворачивая руки за спину, произнес:
— Именем закона…
В гостиной инспектор Хоскинс поднимал Бледную Элизабет и, усаживая ее в кресло, повторял:
— Ну что же вы, сыщик-самоучка, делаете? Разве можно было к такому негодяю являться одной? Хорошо, что после нашего разговора я не поверил, что вы ничего не будете предпринимать, и бросился сюда… страшно подумать, если бы мы с Бобом не успели…
— Спасибо, что успели! — Лиз подняла на инспектора благодарный взгляд. На ее глазах блестели слезы.
Эпилог
Сегодня они решили никуда не ездить, просто побыть вдвоем.
События последних месяцев были слишком тревожны и неприятны. Но наконец все утряслось, потеряло свою остроту и начинало принимать оттенок прошлого.
Вилла, которую снимала Белинда, так нравилась им обоим, что они решили купить ее. И вот вчера были закончены последние формальности. И, хотя он протестовал, Белинда настояла на том, чтобы оформить виллу в равное владение на двоих. Она знала, что ее любимому будет это приятно.
Белинда только что искупалась и лежала на песке, нежась в лучах утреннего солнца. Все было чудесно! Теперь они вдвоем, никто не помешает им наслаждаться счастьем, сколько бы оно ни продолжалось.
— Шон, ты о чем задумался? — спросила она, теребя его мягкие волосы. Шон не отвечал, глядя на видневшуюся вдали бухту Сент-Бартса, где покачивались на воде белоснежные яхты.
«Как все-таки она надоедает своими расспросами! Хочется тихо лежать, ни о чем не думая. Может быть, у женщин надоедливость проявляется с возрастом?» — лениво думал красавец.
Белинде не понравилось его молчание, и сразу мысли о молодых соперницах ужалили ее мозг. Нет, не надо волноваться. Он любит ее, и будет любить еще долго. Она сделает для этого все… кстати скоро неплохо бы слетать в Париж к чудо косметологам, которые легкими инъекциями поддерживали ее красоту. Конечно, хороших косметологов хватало везде, но Белинда доверяла только парижанам.
— Нет, ты скажи, о чем ты думаешь? — продолжала Белинда приставать к Шону.
— Я думаю, неужели бы мы смогли сделать ЭТО, если бы Пол не помог нам?
— Перестань, все случилось так, как случилось. Наверно, судьба за нас. Ты знаешь, я подумала, а не купить ли нам с тобой яхту? Ты ведь так любишь сэйлинг!
«Ну вот, Майкл, я тебя и победил! Во всем», — подумал Шон, а вслух сказал: — Линда, ты просто прелесть!
Он повернулся к ней, обнял ее и стал нежно целовать горячими от солнца губами…
Дети давно спали, а Кэт не могла сомкнуть глаз. Она не знала, что делать дальше, как справляться с тоской.
За окном чернела австралийская ночь, тускло освещаемая звездами Южного Креста. Иногда доносился шум редких автомобилей, но ни один из них не притормаживал у их дома.
Энтони больше не приедет. Он еще раз об этом ей сказал сегодня по телефону в ответ на мольбы вернуться. В Дарвине, где он теперь жил, у него была и работа, и дом. Кэти не понимала, отчего все так получилось, почему он их бросил?!
Жить одной, с двумя детьми… как?..
