лет нормально начала, а то жалела все его. Лучше бы себя жалела.
Стольник отъехал от дома, все больше утверждаясь в мысли, что зря заехал в поселок, но нужно было найти хоть кого-нибудь из тех, кто мог сказать, в каком городе располагалась дурка. Остался только Вовка.
Как же так можно жить, чтобы о твоей смерти говорили с радостью и облегчением?
Водителя уазика найти оказалось несложно. Достаточно было поинтересоваться у пары мужиков сильно помятого вида.
Вовка вышел из дома, широко улыбаясь редкими черными зубами, и, протянув руку для приветствия, пробасил:
– О-о-о! Какие люди! Стольник! Рад тебя видеть! За встречу надо бы проставиться, братан!
– Слушай, Вовка, как проехать в дурдом, куда вы меня отвозили?
– Ну, как проехать? В Орск езжай вот по этой дороге и не ошибешься. Там дурку каждый знает.
– Спасибо, – ответил Стольник и, посчитав, что разговор исчерпан, пошел к машине.
– Ты что как не родной? – плаксиво спросил Вовка. – Даже проставляться не будешь?
– У меня осталось полбутылки водки, которую я в омыватель стекол наливал. Заберешь?
– Давай, – легко согласился Вовка и взял бутылку, затаив дыхание, двумя руками – так мать взяла бы дитя.
Машина зарычала мощным двигателем и отъехала.
– Вот ведь твари! Жируют на теле трудового народа! Нам пить нечего, а они водкой стекла моют, сволочи! – с ненавистью сказал Вовка и зло плюнул вслед уезжающей машине.
Глава 68. Старые знакомые
Проехав поселок Измайловский, Стольник увидел белую машину с синими номерами и синей полоской на боку. Человек в разделенной по горизонтали тремя белыми полосами на синей форме, состоящей из теплых брюк и короткой форменной куртки, махнул ему оранжевым жезлом.
Останавливаясь, Харитон улыбнулся своему отражению в зеркале заднего вида. Как, оказывается, тесен этот мир.
– Добрый день. Сержант Клименко. Прошу предъявить документы на право управления транспортным средством.
– Не дам, – ласково улыбаясь, ответил Стольник, не выходя из машины.
– Как это не дадите? Что за ответ сотруднику ГИБДД?
– А вот так!
– Я вас сейчас задержу до выяснения личности. – Инспектор поправил бушлат и демонстративно показал кобуру.
– Не задержишь!
– Почему?
– Ну, ты же не хочешь расследования по поводу твоей профессиональной непригодности? Правда ведь, Серый?
– Какой непригодности? Откуда вы меня знаете?
– Вопросы здесь задаю я! – перестал улыбаться Стольник и вышел из машины. – А Дмитрич где?
Серый неуверенно перевел взгляд на машину с синей полоской, стоящую в стороне.
– Ну и его зови, – доброжелательно предложил Харитон.
– А вы, собственно, кто? – испуганно спросил Серый.
Дмитрич почувствовал неладное и сам уже вышел из машины и направился к собеседникам.
– А я, Серый, твой страшный сон, – теперь с напускной грустью констатировал Стольник, глядя на растерянного блюстителя дорог, и почесал шею, зудящую от неуклонно пробивающейся щетины.
– Что здесь происходит? – Это подошел Дмитрич.
– Гражданин отказывается документы предъявлять, на основании того, что знает, как нас зовут. Угрожает даже.
– Что это за угрозы должностному лицу при исполнении служебных обязанностей, гражданин? Прошу предъявить документы инспекторам дорожной полиции.
– Ну вот еще один, – укоризненно заметил Стольник, – представляться кто будет?
– Капитан Иванов, прошу документики. – И, развернувшись к Серому, спросил: – Ты что, не представился? По правилам надо действовать.
– Представился я, – возмущенно пробубнил Серый, – сержант Клименко.
– Истину глаголешь, Дмитрич! По правилам надо действовать, раз уж они у вас есть. Как я понял, сейчас я ничего не нарушил?
– Не нарушил, – согласно заморгал молодой.
