должен был помнить хоть что-то. Раз я это не помню, значит, вы мне не разрешили это помнить.
Доктор потупил взор.
– Я понимаю, что вы действовали в моих интересах, – успокоительно добавил Стольник, – но мне необходимо знать то, что узнали вы.
Доктор молчал. Харитон тоже. Пауза затянулась.
– То, что мы сейчас обсуждаем, не записывается и не будет документироваться. Вы просто поможете мне разобраться, – обнадежил врача бывший пациент.
– В ваших воспоминаниях был парадокс, – в итоге сознался врач.
– Я вспоминал события, которых не мог видеть? – помог ему Стольник.
– Да, – неуверенно протянул врач.
– Что я титан Тор, воюющий с летающими тарелками серо-зеленых богов?
Юрий Николаевич медленно вдохнул и резко выдохнул. Коричневое пятно страха посветлело. Похоже, он решился.
– Вижу, вы действительно кое-что вспомнили. Эти воспоминания были, но…
– Но? Что? – помог врачу сделать нелегкое признание Харитон.
– Я сначала принял эти воспоминания проявлением шизофрении, подавленные амнезией как защитной реакцией организма. Но потом до меня дошло, что эти воспоминания ваше подсознание воспринимало как стороннюю картинку, хоть воспоминания и шли от первого лица.
– Эти воспоминания не были моими? – уточнил Стольник свои давние догадки.
– Да, – облегченно кивнул доктор.
– Ну, этим вы меня не удивили, – огорченно подытожил Харитон Стольник.
Доктор молчал. По напряжению, зависшему в пространстве, появилось ощущение, что ему есть еще что сказать. Тут неожиданная мысль обожгла Стольника.
– Почему вы прекратили сеансы гипноза?
Врач посмотрел в глаза бывшего пациента, и тот понял, что его догадка верна.
– Вы взломали барьер ложных воспоминаний!
По виду Юрия Николаевича стало понятно, что самое тяжкое признание о своих открытиях он еще не сделал.
– Вы узнали, кто и как записал мне ложные воспоминания, – сухо заявил Стольник, уверенный в правильности своей догадки.
Юрий Николаевич виновато кивнул.
– Что вас смущает в моих истинных воспоминаниях?
– Они тоже не могут быть настоящими, – сознался врач, – но я не понимаю, для чего потребовалось накладывать одни ложные воспоминания на другие.
– Что я вспомнил? – сухо спросил Харитон. – Скажите, и тогда, возможно, я пойму то, что вы не поняли.
Врач почесал маленький острый подбородок, собираясь с мыслями. Стольник решил дать ему время.
– Ваши воспоминания рассказали о том, как серые человечки выращивали вас в закрытой капсуле. Машины учили вас двигаться, сгибая и разгибая конечности. На кору головного мозга вам записывалась информация.
– Меня программировали…
– Не совсем так. Основное то, что вам старались сохранить в воспоминаниях, был не приказ, не заложенная программа. Это была фраза.
– Какая?
– «Мы друзья».
Харитон вспомнил, что это были первые слова, которые он произнес после пробуждения, адресуя их болотным лягушкам.
– Зачем серо-зеленые боги записывали мне воспоминания о вражде с ними и пытались убедить, что мы друзья? – спросил больше у самого себя Стольник.
– Вот и я не могу понять, – охотно поддакнул доктор Пастухов. – Постойте, вы сказали серо-зеленые боги, как будто инопланетяне действительно существуют. Их же нет!
Юрий Николаевич посмотрел в глаза Стольнику и замер, после чего, проглотив ком в горле, спросил:
– Или есть?
Харитон встал с кресла и выпрямился в полный рост. Юрий Николаевич Пастухов тоже поднялся с места.
– Спасибо, доктор, за помощь, – официозно закончил разговор Харитон, из подсознания всплыла фраза, услышанная по телевизору. В этой ситуации для постороннего наблюдателя она могла прозвучать как неуместная шутка. – Родина вас не забудет.
Врач кивнул и направился к двери.
– Надеюсь, излишне напоминать, что эта информация конфиденциальна и должна остаться между нами, – напомнил Стольник.
