Если коротко - то Маки и Така призваны решить проблему того, что я не могу разорваться на несколько частей и загрузить каждую из них работой по созданию себе имиджа. Они мои друзья-подручные, которые должны помогать мне в разных начинаниях, от работы студсовета по наведению порядка до рутинных и не очень обязанностей.
22. Три плюс два
Драко очень неохотно пошёл в магический салон красоты. Хотя отношения моего друга и Масуды можно описать коротко - Масуда с ума сошёл. Такого восторга и няканья я ещё не видел, тем более в исполнении взрослого мужика. Драко обладал вполне приличными внешними данными и Масуда его оценил по достоинству.
- К сожалению, это нереально, - вздохнул пожилой доктор-маг, осмотрев меня. Рядом стояли Масуда с Драко.
- Вы не можете вернуть ему зрение? - удивился Масуда. - Разве такое возможно?
- Тут всё сложнее, чем кажется на первый взгляд…
Мы были в магической клинике, в Токио. Прямо в моём райончике расположилась. Масуда, казалось бы, знал тут абсолютно всё и всех. После недолгой процедуры я получил отказ. Печально.
- Его зрение страдает от странного магического образования, совпадающего с его шрамом, - продолжил доктор объяснять так, словно меня тут и нет. Ах, да, я же не говорил ни слова по-японски, поэтому, скорее всего, он думает, что я его не понимаю.
- Доктор, - вмешался я, - о каком образовании вы говорите? Это заразно?
- Нет, что вы. Похоже на… даже не знаю, как описать. Странное проклятие-паразит, которое находится у вас в голове…
- Голове? - я подскочил с кресла.
- Спокойно, молодой человек, - пожилой доктор примирительно поднял руки, - я не говорил, что оно затрагивает ваш мозг. Это что-то находится в шраме. Я ещё ни разу с таким не сталкивался. И медицина тоже, так что не могу сказать точно, что это. Откуда у вас этот шрам?
- От заклинания, сэр.
Кабинет доктора-мага был просторным, тут была и его приёмная, и операционная. Всё в одном офисе, так сказать. Множество приборчиков, как магловских, так и магических. Из окна был виден город, а на стенах висели разные бумаги в рамках, похожие на какие-то дипломы и лицензии. Оригинально.
- Заклинания… - доктор задумался, - дайте-ка подумать… я не знаю таких травм, но, возможно, заклинание длительного действия? И оно подсадило вам свою часть?
- Возможно… - не стал лишний раз говорить я, так как объяснить японцу, что такое Авада Кедавра будет сложнее, чем просто пропустить эти детали мимо ушей. Доктор удовлетворённо кивнул и предложил:
- Если так, то необходимо удалить шрам и остатки чужой магии. Чем раньше вы это сделаете, тем лучше. Ложитесь. Масуда-сан, покиньте кабинет.
- Да, да, - сладко пропел Масуда, тут же развернувшись, он подмигнул мне и спешно вышел. Доктор пристально на меня посмотрел. Было немного не по себе. Но в любом случае, если что-то случится, я смогу отмотать время назад… если это поможет, в чём я сомневался.
Доктор поднялся и, поправив халат, подошёл к койке, на которую я лёг. Он молча, быстрыми профессиональными движениями достал какие-то магические приборы, медицинское оборудование, и начал операцию.
Операция по извлечению не пойми чего продлилась два часа. Это что-то застряло в моей головушке так, что не хотело уходить. Доктор сначала удивился, но потом продолжил операцию с удвоенным энтузиазмом. Что бы это ни было, а я полагал, что это остаток от заклятия Авады, оно не хотело покидать меня. Было больно - как будто отдирают часть тела, вместе с тем я не чувствовал, что это что-то часть моего тела, это инородное. Поэтому, несмотря на адскую боль, я держался и даже получал странное удовлетворение, так как мой организм избавлялся от давно присосавшегося паразита. Через полчаса борьбы я отключился.
Голоса о чём-то спорили на японском языке. Я узнал только доктора, остальные мне не знакомы. Они говорили про шрам и ещё про что-то… Жутко болела голова, особенно в районе лба. Хотелось пить, причём так, словно я проглотил наждачную бумагу - во рту натуральная "Сахара". Я открыл глаза, причём с большим трудом, и это возымело свой эффект. Тут же ко мне подскочил доктор.
- Док? Что со мной? - спросил я, едва разлепив глаза. Судя по всему, я лежал на жестковатой кровати в его кабинете. Перед глазами всё плыло, так, словно в них чего-то плеснули. Только нечёткие очертания лица старого доктора.
