пункты.
– Перебьем поселение? – поморщился Цой. – Андрей, там же дети.
– Знаешь, Саня, у американцев на такие случаи есть термин – сопутствующий ущерб. Это война. И мы защищаем свою землю. Мы имеем право на все.
– Ты же говорил, что не хочешь никого убивать.
– Да, я говорил это. Да, я не хочу. Но желания, это всего лишь желания. А необходимость, это уже необходимость. Или мы их, или они нас. Идем…
Они уже почти спустились с холма, когда заметили, как к лагерю со стороны бухты приближается катер. Не составило особого труда разглядеть, что в нем был один человек – Евгений Сапрыкин. Однако озадачило то, что катер этот тянул за собой еще какой-то предмет.
– Это что, гидроцикл? – удивленно воскликнул Цой, когда катер Сапрыкина пристал к берегу. – Где ты его взял?
– Трофейный, – ответил Евгений Анатольевич, пришвартовав свой катер. Он, не мешкая, взял канистру с топливом в одной из лодок, находящихся здесь же, и принялся заправлять бак гидроцикла.
– Трофейный? Ого. У американцев отжал?
– В том и дело, что не у американцев.
– А у кого тогда? – спросил Горин с изумлением.
– Слушайте, парни. Здесь появились какие-то странные люди. Ну, или некто, отдаленно напоминающие людей.
– Ты чего городишь? – нахмурился Жаров. – Какие некто? Какие люди? Ты о чем?
– Они пытались напасть на тральщик…
– Мы видели, – продолжал Андрей. – Это были американцы.
Сапрыкин вздохнул, покачав головой:
– Ребята, у меня есть все основания полагать, что это были вовсе не американцы.
– А кто тогда, черт возьми?! – воскликнул Жаров. – Кроме них некому больше!
– Теперь есть. И их много, насколько я могу судить.
Цой непонимающим взглядом окинул всех и уставился на Сапрыкина.
– Погоди, ты о чем? Кого, их?
– Каких-то придурков, которые сами себя уродуют так, что становятся похожими… Ну не знаю… На клоунов!
– Клоунов?
– Ну, ладно… Очень злых клоунов.
– Да ты в конец головой поехал, – Жаров покрутил пальцем у виска. – Нет здесь никого кроме нас и этих американцев.
– Слушай, Андрей, несколько дней назад мы и о существовании этих американцев не подозревали. Я так думаю, что весь тот мусор, в том числе и рукотворный, который течение выносило в океан после цунами, привлек внимание какой-то блуждающей разбойничьей группы.
– Ты считаешь это возможным? – с сомнением покачал головой Горин.
– Я пытаюсь разобраться. Но в чем я уже почти уверен, так это в том, что они не американцы. Это, похоже, некая новая сила, возникшая уже после войны.
– Какая еще сила? – поморщился Жаров. Все, что сейчас говорил Сапрыкин, казалось ему каким-то бессвязным и бессмысленным бредом.
– Это я и хочу сейчас выяснить, – торопливо проговорил седой майор. – Одно я знаю точно, четверо из них напали на меня и на американца, не имея к этому ни малейшего повода. И они не понимают ни русского, ни английского, ни испанского, ни китайского языка.
– Напали на тебя и на американца?! – У Жарова даже сперло дыхание от возмущения. – Ты хочешь сказать, что ты сейчас встречался с американцами?!
– С одним из них. Да, – кивнул Сапрыкин.
– Что?! И кто из нас теперь предатель?!
– Тебя кто-то называл предателем? – усмехнулся Евгений Анатольевич.
– Моего отца!
Майор зажмурился на мгновение, и тяжело вздохнул.
– Да чтоб тебя. Когда ты уже успокоишься, а? Не я вносил твоего отца в тот список!
– И с чего я должен тебе верить?!
– Ты что несешь, недоумок?! – зарычал потерявший терпение Сапрыкин и угрожающе двинулся на Андрея. – Он был моим другом, и я уважал его за прямоту, честность и верность долгу. Но это не помешает мне хорошенько врезать его отпрыску, ежели тот продолжит свою истерику и еще раз бросит мне подобное обвинение! Понимаешь мой намек?!
