— К деду, — мрачно произнес он.
Отец слишком хорошо знал свою дочь, чтобы не разглядеть в ее глазах уже знакомого бесенка, довольно потирающего когтистые лапки. Желания меняться мадемуазель Лоет не показала абсолютно, лишь облегчение, что кара миновала.
— К деду? — потрясенно спросила Тина. — Папенька! Но я же обещала!
— Ты всегда обещаешь, — отмахнулся Вэйлр.
— В этот раз вообще клянусь!
— К деду.
А утром экипаж его сиятельства увозил хмурую внучку из ее родного дома. Прощание с родителями вышло скомканным и быстрым. Граф Мовильяр не желал задерживаться в особняке своего сына и сохранял на лице непроницаемое выражение. Вэйлр поцеловал дочь в лоб, дав скупое отеческое напутствие:
— Терпения, стойкости и скорого возвращения разума.
Ада обняла дочь, задержав ее в объятьях, — расставаться оказалось тяжелей, чем готовиться к прощанию. После расцеловала Тину в обе щеки и шепнула:
— Помни, что мы тебя любим.
— Угу, а к деду отправляете, — пробурчала мадемуазель Лоет.
Самель, стоявший поодаль, сопел столь громко, что граф обернулся в его сторону. Повар утер набежавшую слезу и крикнул:
— Кушай хорошо, маленький ангел… Я буду скучать.
— Я тоже, дядюшка, — всхлипнула Тина. Она посмотрела на родителей и бросилась к ним, обхватив руками за шеи сразу обоих. — Я буду очень скучать!
Его сиятельство, устав ждать, выдернул внучку из любящих объятий и подтолкнул в сторону экипажа. Он кивнул сыну и невестке, мазнул взглядом по хлюпающему великану и направился следом за Тиной. Высокий и властный граф Мовильяр шел величаво, помахивая черной лакированной тростью. Впереди семенила невысокая хрупкая Адамантина Лоет, украдкой вытирая слезы и оглядываясь по сторонам, надеясь хотя бы помахать своему другу, но Сверчок так и не появился, закрытый отцом в конторе, чтобы ничего не вытворил. Вэй некоторое время смотрел вслед отцу и дочери, после рванул с шеи галстук и направился в дом.
— Пойду напьюсь, — сказал он, скрываясь за дверями особняка.
— Кара, скажите слугам, чтобы сегодня не заходили на половину господина Лоета, это может быть небезопасно, — велела Ада служанке, стоявшей недалеко от нее.
— Да, мадам, — ответила девушка и поспешила оповестить прислугу.
Ада проводила взглядом отъезжающий экипаж, подняла лицо к небу и выдохнула, уговаривая себя, что дочь скоро вернется. Мысленно она дала мужу пару месяцев выдержки, прежде чем он сорвется за своим сокровищем, чтобы вернуть Тину домой.
— Ангелок, — она обернулась и грустно улыбнулась, услышав прозвище, которое ей когда-то дали пираты с легкой руки своего капитана. — Идемте, тоже выпьем. У меня настойка ваша любимая припрятана.
— Надо прислугу удалить из особняка вовсе, — решила мадам Лоет. Что капитан Лоет, что его кок Мясник во хмелю не угрожали только ее безопасности; об остальных стоило позаботиться.
Тина сидела в экипаже его сиятельства, стиснув ладони между колен, и смотрела в окно, время от времени шмыгая носом. Дед некоторое время следил за внучкой, но вскоре не выдержал.
— Адамантина, сядь ровно, руки на колени, как подобает сидеть девицам благородного воспитания. И прекрати хлюпать, это раздражает, — отчеканил граф Мовильяр.
Мадемуазель Лоет покосилась на деда, но выполнила его требования, надеясь, что послушание быстрей приведет ее назад на порог родительского дома. Правда, перестать хлюпать оказалось непросто, что было последствием слез. Она снова шмыгнула носом и утерла его тыльной стороной ладони. Тут же кончик трости несильно стукнул ее по ноге, и на колени девушки упал надушенный платок.
— Дитя мое, мы будем изживать дурные привычки, — строго произнес его сиятельство. — То, что позволяет себе дочь торгашей, не может делать моя внучка.
Возмущенная словами деда, Тина вскинула голову и посмотрела на него. Губы его сиятельства были поджаты в упрямую тонкую линию, взгляд излучал холод и был непроницаем, и до юного создания дошел весь ужас ее нового положения. Прощайте, вольности и баловство, теперь ее будут дрессировать, превращая из дочери бывшего пирата во внучку графа Мовильяра. Однако стерпеть оскорбление, нанесенное родителям, было сложно, и она все-таки ответила:
— Ваше сиятельство, зачем вы оскорбляете маменьку с папенькой? Они честные люди! Папеньку знают и уважают все: от мэра Кайтена и до последнего портового грузчика.
