Саид очень любил Тири. После смерти отца она осталась единственным по настоящему родным существом. Со старшим братом отношения не складывались. Она так искренне радовалась, когда Саид возвращался из боевого рейда. С подарками. Она так ждала его всегда. Не из-за подарков, нет. Просто потому, что он живой вернулся. А в тот раз она его не встретила. Когда гигант узнал почему, бешенство полыхнуло так, что затмило разум. Короче, он свернул голову своему старшему братцу, правда тот всё равно выжил. Медики успели спасти.
Было разбирательство. По закону за нападение на родственника Саиду грозила позорная смерть. Но дело осложнялось тем, что глава рода и сам был достоин той же участи за подобное же преступление. Короче, долго думали и рядили, как быть. Выходило, что один совершил преступление, а второй наказал. Если бы мантиец не сделал того, что сделал, преступление тому, скорее всего, сошло бы с рук. Смерть сестры представили б несчастным случаем, и то, если бы об инциденте узнали в правящей семье. Но смерть главы одной из значимых в республике семей скрыть невозможно.
Короче, ограничились изгнанием, без возможности заслужить прощение. Вот так и оказался мантиец в Империи на вольных хлебах, прибившись телохранителем к тому прощелыге. Старший брат, надо отдать ему должное, потом осознал, что наделал, и очень хотел вернуть Саида в род, однако там дальше какая-то подковёрная возня началась, за территории, принадлежащие семье, и в итоге его устранили чуть позже, а все активы поделили. Так что Саиду некуда было возвращаться в принципе.
– М-да-а, – протянул Илья, когда брат закончил. – Печальная история. И что, реально возможности вернуться не осталось?
– Нет мне хода назад. Но я не жалею. Я сделал то, что должен был. Брат совершил тяжёлое преступление.
– Почему? Твоего рода ведь по сути более не существует.
– Рода нет. А наказание осталось. Но я всё равно туда вернусь и накажу тех, кто потом воспользовался слабостью и уничтожил семью под корень.
– Не беспокойся, брат, – Илья положил руку гиганту на плечо, – мы вместе разберемся. Пока ты жив, корни не обрублены. Семья существует, и с этим придётся считаться.
– Ты прав. Есть я, есть ты. Мы семья. Ты настоящий мантиец, хоть и имеешь другой цвет кожи. Мы вместе вернёмся и отберём всё, что принадлежит нам по праву. А заодно возьмём богатую добычу.
– Кстати, о добыче, Саид, а где вы её обычно брали? Войны ведь нет.
– Да где придётся. Потрошим своих врагов, а кроме них ещё марийцев, эленте, империю.
– То есть по сути пиратствуете?
– Ну-у, можно и так сказать. Но только в серой зоне. Мы не нарушаем законы Содружества на его территории. Но уж такие мы есть, тем более что все так делают. Кто-то больше, а кто-то меньше. Опять же пиратов тоже трясём. Мы воины, брат, а воины должны воевать, иначе превратятся в домохозяек. Так мы устроены.
– Я бы с тобой не согласился. У нас на Земле воин не тот, кто потрошит более слабого, а тот, кто защищает. В первую очередь защищает.
– И что, так всегда было?
– Да нет, конечно. Не всегда. Были времена, когда делали то же самое, что и твой народ, но то уж совсем в древности, потом времена изменились. Во главу угла встала защита своей земли и людей, проживающих на этой земле. Люди содержат армию, армия защищает людей. Как-то так.
– Может, это и правильно. Спорить не буду, – ответил гигант. – Но ваша жизнь это ваша жизнь, а наша… наша. В любом случае меня устраивает новый уклад жизни. Встретив тебя, я научился по-новому смотреть на мир.
– Слушай, – встрепенулся землянин, уводя разговор на другую тему, – а кто такие эти сныксы? Гасто постоянно своих обзывает беременными сныксами, а я, к своему стыду, так и не нашёл времени залезть в сеть.
Саид усмехнулся.
– Это, брат, ещё та гадость. Учёные так и не смогли их отнести к какому-либо виду. Похожи на насекомых, но размножаются спорами, как грибы. На одной из когда-то открытых планет во время расселения подцепили эту заразу, и с тех пор они являются бичом. Ну, представь себе, спорам даже вакуум пустоты не страшен. Каждая особь способна произвести более миллиона таких спор. Жить могут везде, где есть хоть какая-то пища для них. А пищей может быть что угодно, от пластика до обычной пыли. На кораблях с ними постоянная борьба ведётся. Период жизни десять суток примерно, а в конце бах – и миллион себе подобных, а через десять суток снова бах – и от них уже деться некуда.
– А почему беременные, если они спорами размножаются?
– Так они, перед тем как выпустить споры, как бы надуваются и потом лопаются, распыляя потомство. А в момент, когда распухнут, не могут двигаться, лапы не достают до поверхности опоры. Увидишь такой многоногий шарик, сразу понятно, собирается размножаться, а значит, беременный. Гасто не один такой, у нас этот эпитет тоже применяют к неуклюжим новобранцам, да и не только к ним. Как беременный сныкс, значит неуклюжий, нерасторопный. Нужное подчеркнуть. Но мы заговорились. Тебя там люди ждут. Ты же ещё корабль так и не посмотрел. А потом ты сам запланировал общий сбор. Приводи себя в порядок, капитан. У тебя много дел.
Глава 9
На общем собрании Илья извинился за своё вымотанное состояние накануне. Сказал, что очень ценит внимание экипажа, поблагодарил за отличное несение службы. За хорошо проделанную работу по постройке и обустройству нового корабля назначил солидные премии. Люди это оценили особо.
