Княгиня ела не торопясь, в отличие от меня. Я тоже честно пытался «притормаживать», но получалось не очень хорошо, поэтому мои тарелки опустели гораздо раньше. Уф-ф, как хорошо! Теперь можно укладываться и начинать восстановительные процедуры, не сразу, конечно. К утру надеюсь прийти в норму, иначе держаться в седле будет трудновато.
Закончив ужин, напарница просигналила проводнику, нажав изящную бронзовую кнопку возле столика. Тот появился чуть ли не мгновенно, подобно джинну из восточных сказок, и собрал опустевшую посуду.
– Ну что, готов поделиться со мной своими страшными тайнами?
– А ты не испугаешься их услышать?..
– Рассказывай, что там у тебя случилось. А то до утра будешь тут вертеться и не уснешь.
– Тогда внемли мне, о мудрая предсказательница, хочу поведать тебе…
– Хватит паясничать, ближе к делу, – Княгиня почему-то не была настроена шутить. Странно, что это с ней?
– Если вкратце, то я убрал старый шрам на спине у девушки. Он был весьма большой, поэтому…
– Не суть важно, почему. Что там было еще?
– Какая-то темная, почти черная нить, показалось, что она шевелилась, но еле заметно…
– И что потом?
– Я убрал шрам, потом заметил эту нить, выдернул ее и сжег в пламени свечей.
– Ну, хоть это догадался сделать! – с явным облегчением высказалась напарница.
– Что значит «догадался»? Как научили в свое время, так все и выполнял…
– А то и значит! Следы остались, или убрал полностью?
– На спине-то? Еле заметная светлая полоска, но она должна потом слиться по цвету с остальной кожей.
– Спрашивал, почему лекари этого раньше не сделали?
– Да, как она сказала – денег за это слишком много попросили. А я вот теперь сомневаюсь…
– Наконец-то понял! Ты вообще, соображаешь, куда влез? Руки хоть потом вымыл?
– Да она меня всего потом… вымыла… Я там в обморок упал, как только «нить» сгорела.
– Чудо ты мое… в перьях… Сам догадаешься, или подсказать, что это такое было?
– Какое-то… проклятие? – несмело предположил я.
– «Какое-то», ну да… Удивительно, что ты вообще сам передвигаться можешь. Теперь понимаешь, что не в деньгах там дело?
– Похоже, лекарь просто испугался…
– Именно! А ты сунулся туда с разбегу, как дурак с мороза! Она тебя об этом сама попросила, или просто решил сделать девушке что-то хорошее?
– Заметил шрам, решил убрать. Вроде ничего сложного, сначала ведь не понял…
– Сколько раз еще тогда говорила – лечение не твое дело! Ну, раз уж впрягся… Девчонка-то хоть красивая?
– Сама посмотри!..
Княгиня прикоснулась к моей руке своими длинными пальцами, замерла на пару секунд, затем грустно улыбнулась.
– Да, девчонка хорошая… Ладно, ложись на свое место, буду тебя восстанавливать. Подставляй свою спину!
Ну, если приказывают таким тоном – это уже не шутки. А оставшееся здоровье мне скоро понадобится. Как бы уже не завтра…
Ложусь на диван, вытягиваясь во весь свой немаленький рост. Княгиня садится рядом, на краешек, и начинает медленно водить руками над моими плечами и спиной. Она что-то тихо шепчет, но из-за шума движущегося вагона нельзя разобрать ни одного слова. Руки не касаются меня, но их движение хорошо ощущается, когда спину начинает как будто покалывать маленькими иголками. Становится гораздо легче, и я наконец-то могу расслабиться, напряжение уходит. Впервые за долгое время нет ощущения близкой угрозы, перестал беспокоить даже непонятный сопровождающий, который недавно вернулся из вагона-ресторана в свое купе.
– Ну что, стало полегче?
– Заметно, спасибо тебе… Как будто что-то отцепилось, наконец.
– Да не «отцепилось», просто после такого нужно сразу принимать меры. Но тебе ведь было некогда, как я понимаю? – в ее голосе чувствовалась явная усмешка.
– Мне помогали восстановить силы…
– Ну да, заметно. Не возлагай на тот метод слишком больших надежд. Он тебе помог, но не совсем так, как было нужно.
– Хоть немного сил вернулось, и ладно…
– Та девчонка очень хорошая, только… Она для тебя не…
Что там было дальше, я не знаю – уснул, причем очень крепко. Правда, ночью несколько раз просыпался – сказывалась привычка контролировать окружающую обстановку. В первый раз увидел Княгиню, читавшую книгу при свете небольшого ночника на стенке, потом уже – только темноту, напарница
