сражению он двинулся правильной линией. (2) Увидев это, римлянин стал убирать паруса и класть мачты; пока складывали снасти, он ожидал подхода других кораблей. (3) Когда их стало почти тридцать в ряду, он поставил передние паруса115 и отошел в открытое море, чтобы пристроить к ним левое крыло, а судам, следовавшим позади, приказал развертывать строй ближе к суше, обращая носы против правого вражеского крыла. (4) Эвмен шел в хвосте, однако, когда началась суматоха со складыванием снастей, он, сколько мог, прибавил ходу своим кораблям, и вот они уже были у всех на виду.
(5) Перед римским флотом плыли два пунийских судна, а им навстречу – три царских. (6) Так как силы были неравны, два царских корабля зажали один пунийский с обеих сторон и сперва обломали ему по бортам весла, а потом вражеские воины перескочили на корабль и овладели им, перебив или сбросив в воду его защитников. (7) Другой корабль сражался один на один, но когда пунийцы увидели, что второй захвачен, они повернули назад, к остальному флоту, чтобы не оказаться отрезанными с трех сторон сразу. (8) Ливий в ярости устремил на врагов преторский корабль. К нему понеслись те два судна, которые только что окружили одно пунийское и намеревались теперь повторить маневр. Ливий приказал с обоих бортов опустить весла в воду, чтобы удерживать корабль неподвижно, а подошедшие вражеские суда захватывать железными лапами. (9) Превратив так морское сражение в сухопутное, он призвал воинов помнить о римской доблести и не считать мужами этих царских рабов. И если перед тем два корабля победили и пленили один, то еще легче теперь один справился с двумя. (10) Вот уже оба флота столкнулись по всему фронту, корабли перемешались, и повсюду началась битва. (11) Эвмен подоспел последним, когда сражение уже началось. Заметив, что Ливий смял левое крыло неприятеля, сам он обрушился на правое, где бой шел с переменным успехом.
45. (1) Довольно скоро на левом фланге началось бегство. Когда Поликсенид увидел, что доблестью его воины несомненно уступают неприятельским, он поднял передние паруса и бросился бежать. Вскоре его примеру последовали и те, кто близ берега сражался с Эвменом. (2) Римляне с Эвменом, покуда хватало сил у гребцов, упорно преследовали врага в надежде догнать хотя бы шедших в хвосте. (3) Но вражеские корабли шли налегке, а римские и Эвменовы были отягощены припасами и уступали в скорости. Убедившись в тщетности своих стараний, римляне наконец отступились, после того как тринадцать судов с воинами и гребцами они захватили, а десять потопили. (4) Римский флот потерял один пунийский корабль, который в начале сражения был стиснут двумя неприятельскими. Поликсенид прекратил бегство не раньше, чем оказался в Эфесской гавани. (5) Римляне в тот день остались там, откуда ушел царский флот. Назавтра они начали преследование неприятеля. Примерно на полпути их повстречали двадцать пять родосских палубных кораблей во главе с начальником флота Павсистратом. (6) Соединившись с ними, римляне достигли Эфеса и, выстроившись в боевую линию, стали у входа в гавань, вынудив врагов молчаливо признать себя побежденными. Родосцы и Эвмен были отпущены по домам, (7) а римляне отправились к Хиосу. Проплыв сперва мимо Финикунта, гавани в эритрейской земле, они ночью бросили якорь, а на следующий день переправились к острову и в самый город. Там они провели несколько дней, чтобы дать отдых гребцам, и отплыли в Фокею. (8) Оставив там четыре квинкверемы для охраны города, флот прибыл к Канам116. Поскольку приближалась зима, корабли вытащили на берег и обвели рвом и валом.
(9) В конце года были проведены выборы. Поскольку все глядели на Сципиона Африканского, консулами для окончания войны с Антиохом избрали Луция Корнелия Сципиона и Гая Лелия117. На другой день в преторы были выбраны Марк Тукций, Луций Аврункулей, Гней Фульвий, Луций Эмилий, Публий Юний и Гай Атиний Лабеон.
КНИГА XXXVII
1. (1) После того как консулами стали Луций Корнелий Сципион и Гай Лелий, сенат, совершив религиозные церемонии, занялся в первую очередь этолийцами. На этом настаивали, ссылаясь на краткость срока дарованного перемирия, их послы, которых поддержал Тит Квинкций, вернувшийся тогда в Рим из Греции. (2) Этолийцы – как люди, надеющиеся больше на милость сената, чем на рассмотрение дела, – держались смиренно, стараясь уравновесить старыми заслугами новые злодеяния. (3) Присутствуя на заседании сената, они были измучены сыпавшимися на них отовсюду вопросами сенаторов, которые добивались от них признанья вины, а не оправданий; когда послам велено было покинуть курию, (4) они возбуждали гнев, не жалость, но негодовали на них не как на врагов, а как на народ необузданный и неуживчивый. (5) Прения длились несколько дней, но им так и не даровали мира и не отказали в нем. Этолийцам предложено было на выбор: либо они полностью отдадут себя на благоусмотрение сената, либо выплатят тысячу талантов и будут иметь тех же друзей и тех же врагов, что и римляне1. (6) Когда послы пытались вызнать, до какой степени сенат будет властен над ними2, они не получили ясного ответа. В тот же день их выслали из города и предписали покинуть Италию в течение пятнадцати дней, а мир так и не был заключен.
(7) Затем взялись за распределение консульских провинций. Оба консула желали получить Грецию. Лелий в сенате пользовался большим влиянием. И когда консулам предложили поделить провинции жеребьевкой или по уговору, он сказал, что достойнее будет вверить свою судьбу отцам-сенаторам, нежели жребию. (8) Сципион ответил, что он подумает о том, как ему следует поступить. Переговорив с братом наедине и получив от него указание смело довериться сенату, он объявил сотоварищу, что согласен на его предложение. (9) Таких случаев еще не бывало, а если и были в прошлом такие примеры, то воспоминание о них изгладилось за давностью лет. Сенат был охвачен возбуждением от этой новости, все ожидали упорной борьбы. И тут Публий Сципион Африканский объявил, что если провинция Греция будет выделена его брату Луцию Сципиону, то сам он пойдет к нему легатом. (10) Эта речь, выслушанная с большим одобрением, решила исход состязания. Всем хотелось испытать, кому от кого будет больше пользы: царю Антиоху от Ганнибала, побежденного Сципионом, или консулу и римским легионам от Ганнибалова победителя – Сципиона. Почти единодушно Греция была отдана Сципиону, а Италия – Лелию.
2. (1) Затем по жребию поделили между собой провинции и преторы. Луцию Аврункулею досталась городская претура, Гнею Фульвию – судебные дела между гражданами и чужеземцами, Луцию Эмилию Региллу – флот, Публию Юнию Бруту – Этрурия, Марку Тукцию – Апулия и Бруттий, Гаю Атинию – Сицилия. (2) Далее было решено, что консулу, получившему Грецию, кроме войска Мания Ацилия (это были два легиона3) предстоит принять дополнительно три тысячи пехотинцев и сто конников из римских граждан, (3) а из латинских союзников пять тысяч пехоты и двести конников. К этому было присовокуплено, чтобы по прибытии в провинцию консул вел войско в Азию, если сочтет это полезным для государства. Второму консулу предназначалось заново набранное войско: (4) два римских легиона, а также пятнадцать тысяч пехоты и шестьсот всадников из числа латинских союзников. (5) Из Лигурии Квинт Минуций написал, что провинция уже замирена, а все лигурийское племя сдалось. Ему велено было перевести войско в страну бойев и вверить его проконсулу Публию Корнелию, занятому выселением бойев с тех земель, какие он отобрал у них как у побежденных в войне4. (6) Два городских легиона, набранные в минувшем году5, а также пятнадцать тысяч пехоты и шестьсот всадников из союзников и латинов были отданы Марку Тукцию, чтобы удерживать с ними Апулию и Бруттий. (7) Авлу Корнелию6, претору предшествующего года, находившемуся тогда с войском в Бруттии, было приказано, коль скоро консул сочтет это нужным, перевести легионы в Этолию и вручить их Манию Ацилию, буде тот захочет там остаться. (8) Если же Ацилий предпочтет воротиться в Рим, то пусть Авл Корнелий остается при этом войске в Этолии. Гай Атиний Лабеон пусть примет от Марка Эмилия провинцию Сицилию7 с войском и дополнительно, если захочет, наберет в той же провинции две тысячи пеших воинов и сто конников. (9) Публию Юнию Бруту для войны с тусками предстояло набрать новое войско: один римский легион, а также из союзников и латинов десять тысяч пехоты и четыреста конников. (10) Получивший командование на море Луций Эмилий должен был принять двадцать военных кораблей с моряками от претора минувшего года Марка Юния и сам набрать еще тысячу моряков и две тысячи пеших; с этими кораблями и войском приказано было двинуться в Азию и принять флот у Гая Ливия. (11) Тем, кто ведал обеими Испаниями и Сардинией, на год была продлена власть и оставлены прежние войска. (12) От Сицилии и Сардинии потребовали, как и в минувшем году, по две хлебных десятины8; все сицилийское зерно велено было отвезти в Этолию к войску, а из Сардинии – часть зерна в Рим, а часть в Этолию вместе с сицилийским.
