– Сожалеешь?
– Что? – не сразу вынырнул из своих мыслей Антон.
– Хотел остаться с ней?
– Что за вопросы? – поморщился Тропинин.
Говорить об этом ему не хотелось. А друг любил выбирать больные темы – больные для других, естественно. Потому что говорить о том, что остро беспокоило его, не желал. Он почти никогда не говорил о своей Ольге. Так, пару раз, когда был порядочно пьян.
– Не знаю, что было бы, если бы ты все бросил и остался, – своим обычным спокойным голосом продолжал Арин. – Это бы был конец. Так?
– Не так, – ухмыльнулся неожиданно Кей. – Я – профессионал. И ты прекрасно знаешь, что музыка – не только мое хобби, но и моя работа, чел. И твоя тоже. Ты никогда не думал, что нужно искать баланс между работой и личной жизнью?
– Спасибо, – тронула легкая улыбка тонкие губы длинноволосого. Кажется, он ждал этого ответа.
– Идиот, – фыркнул Антон и прошел вперед – на досмотр.
Слова, выгравированные на обратной стороне серебряного браслета, въелись ему в память.
«
Когда они с парнями усаживались на свои места в самолете, Антон улыбался, глядя в иллюминатор. И совсем скоро он окажется в царстве Кати – среди облаков.
С этими мыслями он засунул в уши наушники с любимыми треками.
По крайней мере, над ними всегда будет одно небо.
Келла, сидящий рядом, с недоумением и почти брезгливо смотрел на друга и изредка качал головой.
Влюбился – вот мудак, а?
Андрей, который сегодня с группой не летел, но провожал, вернее, контролировал, чтобы все пятеро музыкантов и техники успешно погрузились в нужный самолет, чуть не съел Кея, когда тот просто взял и, отдав вещи Арину, свалил прочь от регистраторской стойки к своей милашке. И успокоился только тогда, когда Тропинин принес свою задницу обратно.
Зато поспешный уход Кея дал классный повод поржать. Правда, как только тот вернулся, шуточки прекратились – при этом психе, особенно когда он был без настроения, прикалываться было совершенно нельзя.
Келла уставился на соседний ряд – напротив сидела умопомрачительная блонди с шикарной грудью. Она поймала взгляд синеволосого и улыбнулась ему. Тот тотчас растянул губы в ответной улыбке – хулиганской, многообещающей. А они бы могли попробовать экстрим в самолете.
И тут перед его внутренним взором возникла картинка с другой блондинкой – в драном платье, потекшей тушью и с разбитой губой. Честно говоря, раньше Келла никогда не целовался с девушкой, у которой была разбита губа. Обычно губы в кровь били ему.
И что за урод попался этой стерве?
Келлу отчего-то передернуло, и реальная блондинка, приняв это на свой счет, мигом перестала улыбаться и отвернулась.
Барабанщик обозлился и уткнулся в планшет.
Живые карие глаза, принадлежащие темноволосому молодому человеку по имени Кирилл, чье лицо было спрятано за огромными темными очками, с интересом наблюдали за молодой девушкой с тяжелой копной длинных темно-ореховых волос, собранных в небрежный хвост.
Она заинтересовала его еще тогда, когда прощалась со своим парнем, который был обладателю темных глаз отлично знаком. Он совершенно случайно заприметил их в пестрой шумной толпе, пройдя после прибытия в общий зал ожидания, где должен был встретиться с дядей.
Кирилл прилетел буквально на день, для подписания кучи документов, связанных со второй группой, которую он решился спонсировать – инкогнито, конечно же. Местный аэропорт ему не нравился – ни в какое сравнение он не шел с теми международными аэропортами, в которых молодой человек привык бывать в последние несколько лет в составе своей группы. Хотя надо признать, что бывал он и в настоящих дырах.
Чтобы скоротать время, Кирилл купил в какой-то забегаловке кофе на вынос – божественное дерьмо, как сказал бы Гектор, фронтмен их общей группы. Гектор вообще любил всяческие оксюмороны и запутанные выражения и наслаждался, когда люди не понимали. Глядели на него удивленно, силясь понять смысл сказанного, а он пытливо смотрел им в глаза, копируя выражение их лиц, и только пожимал плечами, не утруждая себя пояснениями. А когда они уходили, не смеялся и не вздыхал глумливо, а только лишь приподнимал бровь, умудряясь демонстрировать всю глубину своего разочарования в подобных экземплярах. Правда, так Гектор делал, когда у него было настроение. Когда настроения не было – мог и ударить какого-нибудь наглеца. А если рядом находился Марс, то он обязательно встревал и начиналась драка. В начале их карьеры менеджер задолбался разруливать последствия этих самых драк.
Впрочем, сейчас о друзьях-музыкантах Кириллу думать не хотелось. Все мысли были об этой темноволосой девчонке.
Как сказал Андрей, ее зовут? Катя?
Катя трогательно прощалась с Кеем – и это Кирилл тоже видел. Он аккуратно последовал за ними к стойкам регистрации, глотая на ходу горячий,
