невесте его брата. Антон сидел бы с кислючим выражением лица, ну а я бы, конечно, торжествовала. И справедливость – вместе со мной.
Однако в реальности дело обстояло иначе.
Во-первых, если Антон сказал, что он – не курьер и ничего никуда не повезет, значит, так оно и будет. И это не потому, что он был плохим равнодушным человеком, а потому, что не видел никакой логики – почему он кому-то и что-то должен, когда у него свидание?
Этот человек не собирался тратить свое время понапрасну.
Я же, со своей стороны, тоже не стала уговаривать его и вообще всячески домогаться, дабы он отвез этот злосчастный планшет. Нет – так нет. К тому же внутренний голос ехидно сообщил, что особого материального урона потеря планшета таким обеспеченным девушкам, как Дина, точно не принесет. Да и, если честно, мне тоже хотелось заняться чем-то иным, нежели ее поиск.
– Все равно, как-то нехорошо получается. Вдруг у нее там важная информация, – вздохнула я, шагая с Антоном за руку по широкому проспекту. Ох уж эти внутренние противоречия!
– Пароли от страничек в соцсети? – спросил Тропинин не без иронии. – Хорошо, – принял он решение. – Отправлю курьера с этим чертовым планшетом, если узнаю ее адрес. Только забудь о ней, Катя. Просто выкинь из головы.
– Хорошо, – улыбнулась я тепло, и мы пошли дальше.
Небо ползло за нами, а в спины дул северный ветер, несущий в этот жаркий день прохладу. И пару часов просто бродили по улицам, разговаривая обо всем на свете и ни о чем одновременно.
Кажется, мы были если не счастливы, то близки к этому.
Когда Антон привез меня домой, погода на улице начала меняться. Небо налилось свинцовой тяжестью, словно намокшая серая вата, а ветер гонял по асфальту мусор и лениво хлестал по щекам.
Расставаться не хотелось, но Антону пора было ехать на студию, а потому я, нежно поцеловав его на прощание, вылезла из машины до того, как он стал поглядывать на часы.
– Пока, Тоша, – помахала я ему.
– Увидимся завтра, – ответил он, открыв окно.
Кажется, Антон был разочарован, что наше свидание закончилось – время, когда мы были вместе, летело как сумасшедшее.
– Буду ждать, – пообещала я и пошла к подъезду, придерживая шляпку, чтобы она не слетела под порывами ветра.
– Катя! – окликнул меня Тропинин.
Я обернулась.
– Жаль, что ты сама научилась пристегиваться, – весело сообщил Антон.
Помнил, наверное, как раньше сам пристегивал на мне ремень безопасности в машине. Это позволяло ему почти на законных основаниях нарушать границу личного пространства.
– Езжай, опоздаешь, – отправила я ему воздушный поцелуй. – Пока-пока!
– Сначала зайди в подъезд, – сказал он и уехал только тогда, когда за мной закрылась тяжелая железная дверь – я слышала удаляющийся звук мотора.
Шагая по лестнице к лифту, я поняла, что уже скучаю по нему…
С тех пор зарядил дождь и, почти не прекращаясь, шел много дней. Без раскатов грома, молний, радуг… Мелкий, частый, прохладный – печальный, успокаивающий и какой-то светлый.
Казалось, он стирал контуры, смещал границы и смывал яркие краски, делая их пастельными и мягкими. Его капли дробно стучались в окна и крыши, и вскоре мы так привыкли к этому мерному, почти медитативному звуку, что перестали обращать на него внимание.
Пепельное небо казалось высоким, задумчивым и грустным. Всюду были лужи, а по утрам улицы окутывал туман.
Воздух пропитался сыростью. А моя душа – насквозь – любовью.
К кому-то в эти длинные дни затянувшегося дождя заглянуло умиротворение. Хотелось кутаться в плед и читать, сидя на подоконнике, интересную книгу, или пить глинтвейн, устроившись за просмотром любимого фильма, или гулять по мокрой улице с наушниками в ушах, вдыхая влажный воздух и слушая хорошую музыку. И просто наслаждаться каждой секундой.
А кого-то, напротив, посетило вдохновение. Оно подарило желание создавать, без остатка растворяясь в творчестве.
Томас сутками пропадал в студии, почти не появляясь дома, и писал, писал, писал… Мы с Нелли ездили к нему и привозили обеды; сестра, правда, всегда возвращалась надутой – папа решительно никому не хотел показывать свою новую работу. На вполне логичный вопрос: «Почему?» он заявил, что сглазим.
– Да у тебя аура железная, – ответил ему как-то на это забежавший домой Леша, который тоже почти все время отсутствовал. Вместе с несколькими коллегами он усиленно готовился к творческому модному проекту, готовя какую-то невероятную, по его словам, коллекцию.
– И мозги деревянные, – добавил он. – Кто тебя сглазить-то сможет?
