— Наверное, нет.
Хейд помолчал, а потом все-таки продолжил:
— У нас все равно ничего бы не получилось, Леона.
— Почему? Вы оба жили музыкой.
— Как раз потому, что только музыка нас и связывала. И если ее убрать, остались бы просто она и я.
У нас с Рэйнаром было, скорее, наоборот. Пусть именно музыка привела нас друг к другу, но сейчас стояла между нами барьером, как Фервернский хребет.
Связывало нас другое — объятия до полыхающей кожи и ссоры до огненного рычания. Сумасшедшая страсть и удивительно хрупкая, как дрожащая на ветру паутина, нежность. Сбивающееся дыхание и шепот, долгие разговоры, которых может быть еще очень много, и падающие в небо звезды.
Боль и прощение.
Так мало времени вместе… И последний взгляд, от которого до сих пор горело огнем внутри.
— Но ты же хоть раз задумывался о том, что могло бы быть, если…
— Нет, — хмыкнул он. — Ни разу.
А я буду думать об этом всю жизнь.
Эта мысль меня пронзила так, что я почувствовала, как зашлось сердце. Представила, как могла бы сложиться жизнь Хейда, не уйди его девушка к другому. Возможно, он бы сейчас играл в составе известной группы, гремящей на всю Аронгару. А может, совмещал бы карьеру агента с выступлениями.
Наверное, у каждого в жизни есть человек, способный разрушить тебя до основания.
Своим уходом.
— Куда теперь? — спросил Валентен, когда я попрощалась с Хейдом.
— Домой.
Кажется, с облегчением вздохнули и капитан, и водитель.
— Леона! А мы тут с Рольгеном в аэрогонки режемся. — Танни вылетела мне навстречу, стоило открыть дверь. — Я его сделала!
Лидс появился в дверях следом за сестрой, и я помахала ему. То ли мы просто давно не виделись, то ли он выглядел еще моложе. Или общение с Танни на него так действует.
— Привет, — сказала я, привычно оттесняя обтирающего меня Марра. — Спасибо, что задержался.
— Ерунда. — Он махнул рукой и потянулся за курткой. — Надеюсь, скоро увидимся.
— Взаимно.
— Лузер, — заявила Танни и сложила руки на груди.
У Рольгена дернулась щека, но он лишь пожелал нам доброй ночи и вышел.
Я закрыла дверь.
— Что это только что было? — поинтересовалась у сестры.
— А что? Он продул.
В другое время, наверное, я бы объяснила. Но сейчас нам предстоял гораздо более серьезный разговор.
— Ты чего на меня так смотришь? — нахмурилась Танни. — Лодингер что-то еще выкинул?
— К счастью, нет, — ответила я. — Как ты смотришь на то, чтобы временно переехать в Скай Стрим?
Невысокая полненькая ассистентка только руками развела, когда я поинтересовалась, где Гроу. Специально приехала пораньше, потому что поговорить с ним хотелось до начала репетиции и наедине, но он в лучших традициях первого дня задерживался.
— Так дайте мне его номер! — в сердцах воскликнула я, когда девушка отказалась звонить и узнавать, когда он будет.
— Он никому не дает свой номер, — сухо отрезала секретарь, наградив меня колючим взглядом.
Круто!
Интересно, и как Гроу лично обо всем предупреждать, если найти его можно только по следам угасающих в ночи фар?
Дабы не сорваться на ни в чем не повинных девушках, развернулась и направилась к выходу. Но не в сторону гримерных, где могла столкнуться с коллегами, а в фойе, откуда для любого зрителя начиналась Мэйстонская опера.
В Зингсприде все было стилизовано под классику, а здесь… за старым фасадом скрывался ультрасовременный интерьер. Дневной свет проникал сквозь изломы окон и каплевидный прозрачный купол. Повсюду крохотные светильники, которые напоминали звезды. Во время представлений они не столько освещают, сколько искрятся в лучах витых спиралей и центральной 3D-люстры в виде спящего дракона. Но главная достопримечательность театра — стена-водопад. Сейчас это было просто толстое стекло во всю стену у главных лестниц и лифтов. Но когда раскроются двери для публики, хлынет вода, и
