более того, меня до ужаса возмущали методы, которыми иноземец пытался заполучить меня, но…
Я украдкой взглянула на Дарклая и вздрогнула, потому что он снова смотрел на меня. Пристально. Серьезно. И в этом его взгляде отчетливо читалась моя обреченность. Словно он прямым текстом говорил, что мне уже никуда от него не деться.
Отвернувшись, я попыталась стряхнуть с себя вязкое оцепенение, которое каждый раз охватывало меня, стоило посмотреть в эти подозрительно синие глаза.
А звезды на темном небе все так же безмятежно мерцали, даже не пытаясь проявить хоть толику сочувствия ко мне, бедной и вздрагивающей.
Когда, наконец, асфальтовая разбитая дорожка повернула во двор ступенчатого дома, я вздохнула с облегчением. Поскорее бы укрыться в спасительной тесноте моей квартиры и уже не чувствовать этот раздражающе приятный запах древнего маньяка.
Дверь в подъезд Дарклай открыл сам, галантно пропустив меня вперед.
…Да уж.
В лифте поднимались молча и на безопасном расстоянии друг от друга, ну, насколько это возможно в тесной кабине. А вот уже на площадке перед самой дверью на мое «ну, спасибо, конечно…» лорди шагнул в мою сторону, заставляя вжаться в стену, и потянул ко мне свои ручищи.
– Дохлый гоби… – не сдержавшись, выругалась я и тут же вспомнила действительно дохлого и чудовищно реального гоби, валяющегося в стороне от тротуара с неестественно вывернутой головой и распахнутой в беззвучном последнем рыке пастью. Сердце в груди сжалось, ладони мгновенно вспотели.
Вот что мне теперь говорить в минуты излишней эмоциональности?!
А тот, кто лишил меня этого словесного способа выплеснуть лишний негатив, сейчас стоял наклонившись ко мне и по своему обыкновению не дышал…
– Что? – наконец, уместив свое возмущение в одно короткое слово, спросила я.
– От тебя все еще пахнет, – сморщив нос, оповестил лорди.
– И? Более содержательный ответ, объясняющий столь близкое твое расположение ко мне в этом весьма просторном помещении, я могу получить?
– Если не избавиться от запаха муарата, самцы гоби так и будут охотиться на тебя.
– Отвратительно. – Я поморщилась. – А как от него избавиться? – с надеждой спросила я у молчащего сейчас иноземца, который все так же не дышал и не сводил с моего лица синих неморгающих глаз.
– Я слижу.
До меня медленно доходил смысл слов.
Вот скажите пожалуйста, можно эти два слова говорить с таким невозмутимо серьезным видом?
…Дохлый… ыыы…
– Нет. Все. Я спать. – Вывернувшись и прошмыгнув под рукой у лорди, я попыталась открыть дверь.
– А гоби?
– Приму душ.
– Не поможет.
Палец замер в сантиметре от замка. Я не двигалась.
– Нет? – переспросила я, все еще на что-то надеясь.
– Нет, – получила заранее известный ответ.
А перед глазами вновь прокрутились яркие картинки зависшего в воздухе надо мной гоби. Яростный рык, клацанье острых кривых зубов в нескольких сантиметрах от моего лица…
– Ок. – Я шагнула в сторону лорди. – Давай.
Он стоял такой высокий и смотрел на меня сверху вниз. А я сглотнула набежавшую слюну и поняла, что очень жду того момента, когда влажный язык коснется моей кожи… вот же… нехорошо обманывать… особенно саму себя.
И лорди наклонился. Медленно, не сводя с меня пристального взгляда, в котором мгновенно разгорелось уже знакомое пламя. Мне стало жарко. А иноземец обхватил меня за талию лапищей и, приподняв, потерся носом за моим моментально запылавшим ухом.
– Красивое платье, – сквозь пелену наползающего тумана услышала я. – Но оно будет мешать. Нужно снять.
…Снять платье…
– Да? – все же засомневавшись в целесообразности предложенного, спросила я.
– Да. И не здесь, – услышала я ответ, сказанный куда-то в мою шею.
– Не здесь, – просто повторила я последнее, что услышала и что зацепилось за ускользающее осознание реальности.
Обхватив ногами Дарклая и прижавшись к нему грудью, жадно ловила каждое движение рук на своей спине и таяла от горячего языка, который
