Леша переводил взгляд с одного на другого.
О каком договоре речь? Что здесь вообще происходит?
– Отойди от него! – хрипнул Алтасар. – Не приближайся к Леше!
– С маленьким Князем мы тоже договорились, – усмехнулся Ратон. – Он пообещал мне свободу. Мне есть теперь за что бороться.
Леша смутился еще больше. Ему показалось, или Алтасар пытался его защитить? От кого – от Люка Ратона? Чушь. Он бросил быстрый взгляд на Алтасара. Всё это время Леша боялся смотреть на того, кто утащил отца в Лимбо. Боялся увидеть отцовские черты в том, кто отцом не был. Боялся наполовину обожженного лица Алтасара, его белых, как у старца, волос, и острых мышиных глаз. Но, несмотря на животный страх, Леша всё-таки поднял взгляд.
– Что происходит? – спросил он. – Что за договор?
– Я покажу, – прошептал Алтасар, склонив голову, и белые волосы упали ему на лицо. – Если ты согласишься!
– Да пожалуйста, – фыркнул Ратон. – Это ничего не изменит.
– Я общаюсь не к тебе, – с оттенком пренебрежения ответил Алтасар, – а к Леше. Хочешь узнать правду?
Алтасар вытащил из черного плаща узловатую руку и протянул ее Леше.
– Хочу.
Голос у Леши дрожал, сердце билось так, будто он пробежал марафон. Он схватил Алтасара за ладонь, похожую на птичью когтистую лапу, и пространство вокруг задвигалось. Леше показалось, его толкают вниз с высоты. Тошнота, вечный спутник прыжков через портал, подкатила снова. Когда Леша открыл глаза, площадь Альто-Фуэго исчезла. Вокруг было Лимбо.
Лимбо. Леша узнал его сразу, хотя едва ли запомнил, как оно выглядит.
Пустые больничные коридоры, въедливый запах лекарств, порывы ветра за окном, грозящие выбить и без того хлипкие ставни. Мышкин был здесь раньше, он помнил, как очутился в этом месте, когда случайно попал в Лимбо на лекции.
Алтасара нигде не было видно. Леша испуганно огляделся, вздрогнул от хлопка двери.
В глубине коридора показалось непонятное светлое пятно и подойдя ближе, Леша увидел кусок простынки. Потом он заметил железные ножки кровати и только потом – силуэт лежащего на кровати человека.
Всё внутри кричало «Не подходи», но Лешины ноги сами ползли по длинному коридору. Шаг за шагом. Всё ближе и ближе.
Ставни резко стукнули, окно открылось, и коридор заполнился гнилыми осенними листьями. Леша встал столбом, боясь пошевелиться от страха. Ледяная капля пота заползла под футболку и пощекотала между лопатками. Странно, но от этого Леша успокоился. Значит, живой. Значит, пока не умер.
– Это была осень, – вдруг раздался в ухе отцовский голос. – Я потерял всё первого сентября девяносто девятого.
– Папа, – прошептал Леша.
– Я не он, – ответил голос. – Или он. Я все его страхи, все его черные мысли, все его сомнения и злоба. Я мальпир, созданный им. Я тот, кто затащил его сюда. Я тот, кто должен остаться здесь навсегда. У меня – его воспоминания.
Леша хотел ответить, но губы отказывались шевелиться, будто после посещения стоматолога.
– Мы познакомились в Воронеже, – прохрипел голос. – Я вернулся из армии. Она хохотала громче всех. Я не знал, что она была беременна. И больна. Она умерла через три месяца после твоего рождения. Три месяца и четыре дня. Я не успел узнать ее, чтобы скорбеть как следует.
В углу, рядом с кроватью, Леша разглядел сгорбленную фигуру Алтасара. Сейчас, в темноте, в этой странной больнице, мальпир так напоминал отца, что Леша, забыв о страхе, двинулся к нему.
– Стой! – прохрипел Алтасар. – Не приближайся. Слушай дальше. Она умерла, мне отдали ребенка. Мне было двадцать три. У меня не было работы. Я едва сводил концы с концами. Я стал отцом и не знал, что с этим делать.
– Это неправда, – в глазах у Леши защипало. – У нас всегда были деньги. Мы ездили в Европу! Сколько я себя помню, ты занимался бизнесом!
– Хах, – кашлянул Алтасар. – Всю жизнь думал, что я крутой бизнесмен? Зря. Я ничего не стоил. Я не мог заработать ни копейки. Когда ты родился, я…
Алтасар прервал свой рассказ, бросил тяжелый взгляд на кровать, затем на окно. Он стоял, прямой, вытянутый, как струна, и совсем чужой. Сходство с отцом рассеялось в одно мгновение.
– Ты придумал Алтасара, чтобы он помог тебе? – спросил Леша тихо. – Он был твоим помощником в бизнесе?
– Нет. В ту ночь, когда ты родился, я придумал Люка Ратона. Я поклялся, что никогда не стану таким, как моя мать, не возьму ее проклятый дар, но я был один, без работы и с ребенком. И я решился.
– Люка Ратона? – прошептал Леша.
– О, этот парень был гением. Он мог, – Алтасар дернул губой, и обожженная часть лица исказилась вспышкой боли, – мог зайти в любую дверь. Он был изобретателен. Умен. Хитер. Он был лучшим. Он был моим верным слугой, но с каждым годом мне хотелось всё большего. И Люк Ратон был рядом. Ему
