– Распили! И Древо вас благословило! Примите мою присягу, владыки Дивнолесья! – еще сильнее залучился радостью Лильдин и опустился на колени перед крепко спеленатой ветвями парочкой.
Тиэль и Адрис были зафиксированы мэллорном столь искусно, что выглядели небрежно стоящими в изгибах ветвей. На деле же могли лишь смотреть и слушать, но ни сбежать, ни молвить слово против. Нежные золотые листики закрывали рты получше кляпов.
Покосившись на Лильдина, рейнджер с секундным опозданием скопировал его действия. От добра добра не ищут! Прямых наследников у Диндалиона нет, единственный племянник признал власть обновленного владыки. И вообще, вряд ли этот обретший жизнь призрак способен сотворить нечто более ужасное, чем его рехнувшийся чистокровный эльфийский предшественник. Да и Тиэль никогда не даст в обиду эльфов и Дивнолесье!
– Примите мою присягу, владыки! – промолвил и Альдрин, склоняя голову.
Тиэль с Адрисом с ужасом переглянулись, отчетливо чувствуя не тяжесть ветвей мэллорна на своих плечах, а бремя свалившейся нежданно-негаданно власти.
– Лильдин, Альдрин, мы не годимся во владыки, – попыталась еще раз воззвать к разуму подданных Тиэль.
– Точно! Какие из нас владыки? Я вообще уже не помню, как это – человеком из плоти быть, а тут – эльфийское тело. Ни обычаев ваших не знаю, ни законов!
– Тиэль подскажет, – невозмутимо отбрил отказника рейнджер.
– А Тиэль вообще никто и ничто, кроме любимых деревьев, кустов и травы не нужно! Как она будет Дивнолесьем править?
– Справедливо, – расплылся в блаженной улыбке Лильдин и пропел: – Мэллорны снова цветут, на Перводреве поспевают плоды! В Дивнолесье пришла благодать!
Тиэль и Адрис синхронно покосились на безмятежно шелестящий листвой мэллорн как на предателя. Тот и ухом не повел ввиду отсутствия этого органа слуха. Даже Теноби, тихонько просидевшая все это время в волосах подруги и готовая по первому же сигналу прийти на помощь, заступаться за жертвы не в меру разумной флоры не стала. Наоборот, выбралась из своего укромного местечка и принялась ткать себе на ближайшей ветке Перводрева уютную паутину-колыбельку, всем своим видом выказывая одобрение новому дому.
Адрис в шкуре владыки повернулся и деловито уточнил у пары подданных:
– Лейдасы, простите, если отрываю от выражения верноподданнических чувств. Но вам народ успокоить не надо насчет того, что конец Дивнолесья и сожжение Рощи отменяется?
– А мы никому не говорили, – бесхитростно ответил Лильдин. – Стражей Альдрин сюда вроде как на тренировку позвал.
Старший эльф оказался более проницателен. Сообразил, что новобрачным надо побыть немного наедине друг с другом и с Рощей. Он подцепил юношу за плечо и шепнул ему на ухо пару слов. Понятливо покраснев, эльф закивал золотой головенкой, и двое очевидцев смены владык скоренько удалились, тактично сообщив правителям, что будут ожидать их у Рощи, а гонцами радостной вести о союзе владык станут ошивающиеся поблизости рейнджеры.
– Тиэль, я… хм, – начал освобожденный от пут древесных и совершенно запутавшийся в собственных чувствах Адрис. – Прости, я не хотел…
– Совсем?
– Вернее, хотел, но не так. Я очень хочу, чтобы ты моей женой была, пусть и глупо все с этой фляжкой вышло, а вот править вашим Дивнолесьем – такого точно в моих мечтах никогда не было, да и в кошмарах, признаться, тоже, а вот теперь…
– Нашим Дивнолесьем, – поправила бывшего призрака улыбающаяся эльфийка.
– Нашим, – вынужденно согласился Адрис, махнув рукой, и замер, оценивая благородное изящество ладони и всего доставшегося в наследство тела. – Кстати, ты была права, ваш Диндалион, какой бы скотиной ни был, роскошный эльф. А вот волосы я бы подстриг покороче, а то после дегустации плодов шевелюра отросла уже до лодыжек. Вроде и не мешают, пусть и должны путаться немилосердно, а неприятно.
– Твой призрак был мне симпатичнее внешне, больше на птицу, чем на человека походил, – честно потрясла собеседника признанием Тиэль, задумчиво оглядела тело владыки и с удивлением констатировала: – Не хочу тебя обнадеживать, но, кажется, твой облик со временем начнет меняться, подстраиваясь под суть души.
– Стану брюнетом и отвалятся уши? – ухмыльнулся Адрис.
– Не столь существенно, но прическу лучше не менять. Все будут привычно любоваться золотым живым плащом владыки и не станут пристально вглядываться в лицо. Знаешь, странно, словно сквозь классический лик Диндалиона проступают твои черты, и равнодушно-надменная маска владыки оживает, – оценила Тиэль новую внешность Проклятого Графа.
– Да не хочу я быть владыкой! – вернулся к неприятной теме Адрис.
– Полагаю, лейдин Налиэль и лейдас Кераль будут склонны помочь внучке, – подбодрила Тиэль мужа.
– Да кто бы ни помогал! Тиэль, ну какой из меня владыка? – воздел руки вверх бывший призрак.
Перводрево не преминуло погладить конечности веточками и уронить в золотистые, густые и яркие волосы три цветка мэллорна. Словно по золотому водопаду поплыли маленькие серебристо-белые лодочки.
– Оно считает – хороший, – прыснула Тиэль, пока Адрис пытался вытащить из волос хоть одно доказательство благословения (цветы уворачивались,
