— Это звучит безумно, — говорю я, — но это правда. В Барбароссе со мной не раз происходили странные вещи. До этого мне кое-что послышалось… потом я кое-что увидела и думала, что мне показалось. Но ты знаешь, я так думала до прошлой ночи. С тех пор я уверена.
Макс не улавливает смысла в моих словах:
— В чем уверена?
— Там живет призрак.
Он откидывается на стуле. Понимаю, что могу окончательно упасть в его глазах, но точно знаю, что видела. Я была там. И вместе со мной был кто-то еще.
— Ты имеешь в виду привидение?
В голосе Макса есть нотка юмора, он не принимает меня всерьез. Несмотря на это я рассказываю ему о стянутой простыне. Он уточняет, не спала ли я, не придумала ли, как я и ожидала. Не спала, не придумала, я уверена в том, что это было на самом деле.
— Люси, это…
— Безумие, я говорила тебе. Но клянусь, это правда. Изабелла мертва, не так ли? Это та трагедия, о которой все говорили. Но она все еще там, в Барбароссе. Она хочет подобраться ко мне, и теперь я знаю зачем. Только не смотри на меня так, будто я сошла с ума, Макс.
— Нет, но твой ум способен на многое.
— Что ты можешь знать об этом?
— Не так уж много, ведь ты ничего не рассказываешь.
Я огрызаюсь:
— Это здесь ни при чем!
— Конечно, Люси, ты права. Я понятия не имею, что с тобой происходит, но в последнее время ты ведешь себя… та женщина, все эти секреты… Я думал, что мы друзья. Хочу сказать, что можно понять, если все это взяло над тобой верх. Все то, что ты держишь в себе, чем бы оно ни было.
— Я ничего в себе не держу.
— Неужели?
— Да. И это не имеет ничего общего с нашим делом. — Я зла на него. — Ты попросил меня о помощи, Макс, ты попросил меня, потому что тебе нужно было знать. И вот я здесь, чтобы показать тебе золотую жилу, а вместо этого ты цепляешься к моей личной жизни.
— Я веду к тому, что, может, ты несешь всю эту ерунду о призраках и привидениях… ну, потому что не хочешь думать о своих проблемах.
Я ошарашена:
— Да как ты смеешь?
— Я хочу быть тебе другом, вот и все.
Я вздыхаю. По крайней мере теперь мне легко принять решение. Я достаю из сумки дневник.
— Не читала, — я толкаю его через стол, — и не собираюсь.
Он хмурится, ничего не понимая. Но я знаю, что все делаю правильно. Это единственный выход. В самом начале я сказала Максу, что все это не для меня — мне было достаточно собственных проблем. Сейчас я понимаю, что увязла слишком глубоко. Я напугана. Чем бы ни было это создание, оно выгоняло меня, не хотело, чтобы я оставалась в Барбароссе.
Выражение лица Макса меняется.
— Ты уезжаешь?
Я киваю.
— Когда?
— Поезд рано утром.
Он отворачивается, допивает эспрессо, но не спешит поставить чашу на блюдце. Повисает неловкая пауза.
— Мы были так близко… — в конце концов произносит он. — Правда в этом дневнике, ты понимаешь?
Я киваю. Именно правды я и боюсь. Я смотрю на дневник так же, как смотрела ночью. Пальцы тянутся, чтобы открыть его, но гулко бьющееся сердце отговаривает от этого.
— Я не уверена, что хочу знать правду, — говорю я. — Хватит с меня правды.
Макс наблюдает за мной какое-то время, как будто прикидывая, может ли повлиять на мое решение. Видимо, решает, что не может, потому что после этого произносит:
— Это как-то связано с ним?
Я не понимаю:
— С кем?
— Вон с тем парнем, — Макс кивает, указывая на кого-то за моей спиной. — Он наблюдает за нами все время. Знаешь его?
