материалы по геологическому строению и интерпретировал под свою схему, составленную накануне. Из мощных разрезов, в которых находились самые разные породы, он выделял определённые разности и прослеживал их по площади. В результате кропотливой работы получалось, что среди толщи гнейсов залегают протяжённые поля базальтов, кварцитов и других пород, не показанных на геологических картах. Именно они слагали тот самый зеленокаменный пояс, в котором им предстояло искать золото.
– Я тоже считаю, что должна быть какая-то отправная точка, от которой нужно плясать, – сказал Афанасий. – Если это месторождение жильного типа, должен быть один подход, если рудная залежь – другой. То есть поиски надо ориентировать на открытие определённого типа месторождений, а не на все сразу и, соответственно, выбирать методику. Отсюда появится сеть опробования, которая позволит выделить нужный объект.
Фёдор встал из-за стола и, пройдя по узкому кабинету, остановился возле Берестова.
– Только откуда мы знаем, какой это объект? А вдруг это окажется совсем не то, на что мы рассчитываем, и тогда, руководствуясь своими критериями, его пропустим, как, возможно, пропустили другие. Тут я с тобой не согласен: на данном этапе нужно искать все возможные типы оруденения. А для этого придётся применять самые разные методы.
Все сразу заговорили. Ачагыров доказывал своё, Берестов пытался выкрутиться и в конце концов принял сторону Закатова, а тот, дождавшись, когда все успокоились, продолжал:
– По-моему, неудачи наших предшественников произошли именно из-за того, что они замахнулись на необъятные объекты. Как правило, все смотрят в небо, пытаясь увидеть там журавля, и не замечают птицу поменьше, сидящую рядом. Вообще, на мой взгляд, подход должен быть такой, как будто ты ищешь иголку в стоге сена.
После очередного свидания Фёдор понял, что по-настоящему влюбился в Анечку. Он оказался ранен в самое сердце, и, думая о ней, постоянно сознавал, что судьба преподнесла ему подарок: он встретил ту единственную, которой ему так не хватало. Каждое мгновенье, проведенное с Аней, дарило неповторимую радость и счастье. Вечерами они часто бродили по городу, сидели на скамейке городского парка.
– Расскажи о себе, – как-то попросил её Фёдор.
– А что рассказывать? У меня всё, как у всех: школа, университет, работа. И ещё прошла практику в Новосибирске и в Хабаровске. Больше я никуда не ездила. Вообще, дети Севера до недавнего времени были ограничены в общении. Это сейчас в связи с развитием авиации возможности стали безграничны. Детей отправляют к родственникам на Запад или в пионерские лагеря на море.
– А раньше что, дети никуда не ездили?
– Ездили, конечно, с родителями. Но в основном люди оставались более приземлёнными и занимались своим хозяйством, благодаря которому жили. Ты представляешь, наш деревянный дом стоял почти в центре города, и мы долго держали корову. У нас не было ни водопровода, ни газа, ни туалета. Отец сам заготавливал на зиму дрова и сено, завозил лёд в ледник да ещё занимался огородом.
– А зачем лёд?
– Как зачем? Лёд мы использовали вместо воды. Я помню, у нас его лежало в леднике столько, что хватало до следующей зимы. Казалось, без хозяйства мы не выживем, а потом всё враз изменилось. «Кукурузник»[26] стукнул башмаком по столу, и пришлось от всего избавиться. Даже кур перестали держать. Отец как-то быстро с этим смирился: раз партия приказала, значит, будем выполнять, а вот мама долго переживала. Ты представляешь, она скучала по нашей корове. Когда продали Зорьку, мама ещё месяца два ходила к её новой хозяйке. Рассказывала, как придёт, Зорька её всегда узнавала и грустно мычала. Будто упрекала её: «Что же ты отдала меня чужим людям? Я столько лет кормила всю семью, а ты со мной так нехорошо поступила. Забери меня назад». Зато теперь никаких забот: светло, тепло и не надо топить печку.
Анечка жила с мамой и братом в новом доме, недалеко от своего района, в котором прошло её детство. На центральную улицу, где стоял её дом, не составляло труда добраться с любого конца города.
– Ой, как быстро пролетело детство! – вздохнула Аня. – Ты знаешь, иногда хочется вернуться в своё прошлое, а дороги назад уже нет. Вчерашний день не вернёшь.
Фёдор только грустно усмехнулся. Иногда он так же, как Аня, мечтал вернуться назад в своё прошлое. Хотелось погулять со школьными друзьями, встретиться с однокурсниками, побеждать в лыжных гонках.
– Не переживай. Всему своё время, надо жить настоящим. Правда, мне тоже иногда хочется вернуться в своё детство, но с каждым годом оно уходит всё дальше и дальше. У меня даже возникает такое чувство, что я всегда жил так, как сейчас. В такие моменты мне кажется, что у меня не было ни детства, ни школы, даже не было моих родителей, а всё, что было – это вроде красивой сказки. Печально, ничего тут не скажешь.
Так получается, наверно, из-за того, что мы всё время бежим вперёд и нам некогда остановиться, чтобы задуматься и оглянуться назад. Вот так постепенно мы уходим из детства, от всего, чем жили раньше. Возможно, ещё не пришло время. Ведь говорят же, что только к старости люди вспоминают о прожитых годах и возвращаются туда, где родились. На мой взгляд, на это есть реальные причины. На старости лет у человека появляется больше свободного времени. Дерево посажено, дом построен – остаётся только вспоминать и размышлять о смысле жизни.
Аня поёжилась, как от холода, и прижалась к нему.
– Федя, я думаю, что в любом возрасте есть свои интересы и увлечения. Их надо только найти.
