торжеству готовится заранее, продукты закупает за месяц, а блюда начинает готовить за пару дней. Все, что можно сделать раньше, бывает сделано, и мне остается только помочь накрыть на стол. Потому что, как правило, 31 декабря я работаю.
Причем в самом деле работаю, а не хожу из отдела в отдел с поздравлениями. Потому что сразу после Нового года приезжает проверка из министерства, и мы перепроверяем на сто рядов все, что только можно. Ревизорам всех мастей же надо свои зарплаты, весьма немаленькие по сравнению с нашими, оправдать, вот они и роют носом землю в поисках наших ошибок. А наша задача – доказать, что мы не зря хлеб едим.
Поэтому работали мы, как и положено по законодательству, всего на один час меньше, как в обычный предпраздничный день.
Первого января я поехала к маме, и мы вполне приятно всей семьей посидели за праздничным столом. Братишки попросили меня свозить их на главную городскую елку, я пообещала, мне это и самой интересно было. И на следующий день поехала с ними на городскую эспланаду.
И не пожалела. Красота тут. Елка высоченная, вся в огнях и золотых шарах. Горок штук двадцать, на все возрасты и вкусы, от малюсеньких до огромных. И ледяные скульптуры вдоль всей эспланады, филигранные такие, изящные.
Братья выбрали среднюю горку в виде лежащего медведя, я пошла с ними и тут же наткнулась на Макса в черной кожаной куртке, черных джинсах, со сверкающими снежинками на непокрытой голове. Он весь был такой… невероятный.
Меня аж пот прошиб, и колени задрожали, едва я поняла, кто передо мной. Нет, это ж надо! И за что мне это опять? Впрочем, вопрос чисто риторический, на такие вопросы никто не отвечает, ни Бог, ни судьба, хотя в таких «случайных» встречах именно они и виноваты.
Пришлось сделать хорошую мину при плохой игре и попытаться отступить за спины ребятни. Не получилось.
– Добрый день, Катя. – Макс от неожиданности тоже несколько растерялся, но хороших манер не утратил, в отличие от меня, намеревавшейся потихоньку смыться.
Пришлось перестать изображать из себя столб и поздороваться.
– А где Лиза?
Он растерянно улыбнулся.
– Думаю, дома. Собирается, наверное.
– Собирается?
– Мы послезавтра улетаем в Швейцарию, на горнолыжный курорт.
Вот как? Значит, Лиза с ним не порвала. Не зная, как к этому относиться, на автомате спросила:
– В какой?
– Церматт. – Название мне ничего не говорило, и он пояснил: – Там сейчас международные состязания по керлингу идут. Посмотрим. И покатаемся.
Я даже не знала, что такое керлинг. Но спрашивать было стыдно. Молча смотрела, как братья катаются с горки, скатываясь вниз и тут же целеустремленно забираясь на нее снова.
– Это кто? – Макс проследил за моим взглядом.
– Братья. По матери, – непонятно для чего уточнила. – А ты тоже с кем-то?
– Нет. Я просто путь срезал. Я в этом доме живу, – и он показал на новую элитную высотку. – А иду в тот магазин.
Да, здесь через ледовый городок в самом деле гораздо ближе, чем в обход. Не понимая, чего он медлит, шел бы уже и не смущал меня, подняла лицо и поразилась: он смотрел на мои губы. Изучающе так. Я тут же покраснела. Вспомнил мой насильственный поцелуй?
Он тут же отвел взгляд, но мне все равно было жарко. Хорошо, что здесь гирлянды мерцают, не видно, какого цвета щеки. А уши вообще скрыты под шапкой. Ах, уходил бы уже и не смущал меня больше!
Словно услышав мой безмолвный вопль, он неловко поклонился.
– Ладно, пойду, не буду вас отвлекать. До свидания.
– Пока! Лизе привет передавай. – Надеюсь, в моем голосе не слышалось ощущаемое мной облегчение.
– Передам! – снова короткий взгляд на мои губы, и Макс наконец ушел. Высокий, мужественный, до отчаяния чужой.
И мне стало так грустно, хоть вой. Ну что это такое! С ним плохо, без него еще хуже!
Мы с братьями протолклись на площадке еще два часа, и все это время я высматривала Макса, надеясь, что обратно он пройдет этим же путем.
Не прошел, и это было так обидно, будто я чумная какая-то и меня надо избегать, чтоб не заразиться.
Дома всплакнула немного, от щемящего чувства потери даже позабыв об Олеге Геннадьевиче и его намерении «узнать друг друга получше». Эх, а ведь скоро на работу, и там будет он.
Интересно, почему он мне не звонил? Может, передумал? Это было бы здорово. Но, скорее всего, у него нет моего телефона. Теоретически он в программе у кадровиков мог его посмотреть, даже наверняка посмотрел, но с той поры, как туда был введен мой телефон, я симку несколько раз меняла. А городского телефона у нас нет. Ни к чему.
Так что расслабляться не стоит. Наоборот, надо собраться с силами и объяснить ему, что он меня не привлекает. Вообще.
Представила, как объясняю ему это, в памяти всплыло его печальное лицо и взгляд такой… просительный, и вдруг жалко его стало. Очень.
