– Я не знаю, для чего ты меня с ней усердно сводишь, Лиза, но заверяю тебя: это напрасно!
Голос Лизы слышно было очень плохо, и я скорее догадывалась, что она говорит, нежели слышала:
– А с чего же ты тогда на пляже столько времени на ней лежал? И поцеловать ведь хотел, разве нет?
– Это нормальные мужские инстинкты, и ничего больше!
– Ух ты, про инстинкты вспомнил! А почему они, эти твои мужские инстинкты только в присутствии Кати просыпаются? Никогда об этом не думал?
– Они в твоем присутствии не только просыпаются, они вопят, моя дорогая. Но ты этого никак понять не можешь.
– Мне этого не нужно!
– Понимаю и не настаиваю. Но не стоит вместо себя подсовывать мне суррогаты. Я на это не поведусь.
Сердце болезненно закололо. Но я упрямо продолжала слушать. Лекарство, оно ведь горькое, не так ли? Но зато, приняв его, выздоравливаешь!
– Макс, ты дурак! – это Лиза сказала громко, я расслышала четко. – Катя замечательный человек и очень красива.
– Не спорю ни с одним высказанным тобой утверждением. Но еще раз говорю: не навязывай мне ее. Я терплю эту неприятную ситуацию только для того, чтобы побыть с тобой. И не обольщайся – мне ни одна из твоих подруг не интересна.
Это получается, Лиза не только меня ему подсовывала? Ух ты, заботливая какая! Всех своих подруг пристроить пытается? Мне стало до чертиком одновременно и противно, и обидно.
Сзади скрипнула дверь, я отскочила от стены. Вошедшая в туалет женщина удивленно посмотрела на меня и вошла в кабинку. А я с пылающими ушами выскочила в коридорчик и глубоко вздохнула. Нужно взять себя в руки. И распроститься с тайными мечтами.
Пока брела обратно в зал, поняла, что Олег Геннадьевич не так уж и плох. Где-то даже симпатичный. И вообще, после услышанного я к нему стала относиться очень даже хорошо. Правда, скептический червячок внутри меня сомневался, что мое благорасположение к нему надолго, но я вредного червяка решительно придушила.
Когда вернулась к столу, Макс и Лиза враждебно молчали, сверля друг друга непримиримыми взглядами. Повесив сумку на плечо, я устало осведомилась:
– Лиза, ты наелась? А то я пошла. Здесь недалеко автобусная остановка, доберусь сама.
Та сразу очнулась.
– Я тебя довезу!
Я пожала плечами. Спорить и что-либо доказывать не было ни сил, ни желания.
Мы пошли к выходу. Макс следом. Когда я уже садилась в Лизину машину, он взял меня под руку и увлек к своему мерседесу. Лизе крикнул:
– Сам отвезу. Езжай домой.
Попыталась вырваться, но Лиза уже отъехала, я только хвост ее машинки увидела. Повернулась к Максу и попросила:
– Отпусти меня. Я и сама доберусь. На автобусе. Это не проблема.
Он молча засунул меня на переднее сиденье, сел за руль и неспешно поехал по дороге. Нас обогнал автобус шестого маршрута, тот самый, что без проблем довез бы меня почти до дома. И для чего Макс меня повез? Я же ему активно не нравлюсь! Мазохист, не иначе. Или силу воли воспитывает.
Отвернулась к окну и сделала вид, что любуюсь городом. Мы ехали по главной улице, впечатляться было чем. Цветы, куртины, разноцветная реклама. Конечно, в темноте было бы еще краше, но в июне темнеет поздно.
– У тебя в подъезде как? Разобрались с наркоманской квартирой?
Я припомнила, что сегодня утром, когда я проходила мимо, из нее воняло дурманом точно так же, как и обычно.
– Да вроде ничего не изменилось.
– Да? – Макс нахмурился. – Что-то там неладно.
Это мы всем подъездом хорошо знали. Отвечать не стала, снова отвернулась от него к окну. В салоне будто сгустился туман, холодноватый и неодобрительный.
Подъехали к дому, Макс вышел первым и помог выйти мне. При этом он как-то слишком интимно провел горячей ладонью по моей голой руке от кисти до локтя. Я поморщилась. Опять взыграли чисто мужские инстинкты? Стало на редкость досадно, и я торопливо прошла к подъезду.
Он пошел за мной. Ответственный. Сдать меня с рук на руки бабушке – его святая обязанность. На сей раз мимо второго этажа мы прошли без приключений.
Бабушка, как всегда, открыла сразу. Остро посмотрела на Макса, и неприязненно как-то. Он это почувствовал, потому что слишком церемонно поздоровался:
– Добрый вечер, Клавдия Васильевна! Вот, привез внучку.
– Да, в целости и сохранности! – прозвучало это у меня язвительно, ну и пусть! Повернулась к нему и четко выговорила: – Долг чести выполнен, свободен! Желаю счастья в личной жизни! – и захлопнула дверь перед его носом.
Невежливо, даже можно сказать, по-хамски. Но нервы у меня не железные, и вот они-то стонали, вопили и попросту рвались.
