– Собирали.
– З-зараза! Но ведь их семеро…
– Уже пятеро.
– Всё равно на дельтаплане все не улетят. Куда денутся остальные? Плюс Фурсенко, плюс Гарик.
– Попытаются скрыться в суматохе. Сюда летят беспилотники американцев, нашим пограничникам будет не до ловли диверов.
Решение созрело.
– Делаем ноги! Ты влево, я вправо! Попробуем обойти их с двух сторон.
Что-то загремело сзади.
Назар оглянулся, холодея. Но это был сержант Рудый, бегущий на полусогнутых ногах с карабином в руках. За его спиной болтался на ремне тубус ПЗРК.
– Какого хре… – выдохнул Домани.
Сержант заметил их, присел.
– Сюда! – призывно махнул рукой Назар.
Сверху раздалась длинная очередь: пок-пок-пок-пок!
На камнях вспухли облачка пыли, выбитые пулями, но одна из них задела сержанта, и он неловко упал на бок.
Назар кинулся к нему на помощь.
Домани выстрелил по верху каменного карниза из карабина.
Стрелок скрылся. Но было слышно, как кто-то отдаёт приказы. Назар, тащивший сержанта, расслышал слово на английском: whizband, – и понял, что их сейчас накроют из гранатомёта.
– Дом, небо!
Николай понял его безошибочно. Перестал контролировать стволом пистолета верх скалы, метнулся к ним. Сдёрнул с плеча раненого трубу зенитно- ракетного комплекса, вскинул к облакам, и, когда там, на высоте двух десятков метров, зашевелились чёрные головы и показался ствол гранатомёта, нажал на спуск.
Из трубы ПЗРК вылетела огненная стрела ракеты, вонзилась в край карниза, раздался взрыв. Струи осколков и пыли ударили в небо. Часть карниза откололась, полетела вниз вместе с гранатомётом и стрелком, успевшим издать короткий пронзительный вопль.
– Наверх! – скомандовал Назар, отпуская сержанта, сунул ему карабин: – Лежи, не суетись, стреляй, если что!
Рудый кивнул, морщась, зажимая плечо окровавленной ладонью.
Назар и лейтенант метнулись по расселине к выходу на обрыв. Интуиция заставила Назара повернуть голову налево, и он выстрелил из винтовки по верху скалы, не целясь, продолжая бежать.
Раздался ещё один сдавленный вскрик. Высунувшийся стрелок скрылся за каменным гребнем.
Выбежали на площадку, но вынуждены были отступить обратно, под защиту стен расселины: по ним ударили из двух пистолетов-пулемётов сразу.
Назар успел заметить, что мотодельтаплан уже готов к полёту и стоит носом к обрыву, а его пилот цепляет на себя разгрузку в форме двух рюкзаков: передний – плоский, наспинный – весьма внушительных размеров. Вполне возможно, наспинный рюкзак представлял собой парашют.
– Я ныряю! – крикнул он. – Ты стреляешь!
– Снимут! – крикнул в ответ Николай.
– Иначе этот гадёныш улетит!
– Давай я прыгну.
– Выполнять!
Николай сделал несколько неприцельных очередей из АМБ-17 по скалам площадки, чтобы пули с визгом ушли в рикошет, заставляя врага вжиматься в камни.
Назар переждал ответный шквал огня, набрал в грудь воздуха и вынесся мячиком из расселины на площадку обрыва, не обращая внимания на впивающиеся в лицо и ладони камни.
Их осталось двое – членов группы, прокравшейся к Динло, не считая пилота дельтаплана. Оба прятались за скалами в центре, держа под прицелом выход из расселины. Они были профессионалами: пока один вёл стрельбу, второй перезаряжал оружие; у обоих были «семнадцатые», и они умело ими пользовались.
Фурсенко тоже лежал в укрытии у дальнего края площадки, но о сопротивлении не помышлял. Лежал, вжимаясь в рытвину, закрыв затылок руками.
Телохранителя членкора по-прежнему нигде не было видно, и Назар решил, что тот убит во время недавней перестрелки.
Майора, естественно, заметили, и один из диверсантов перенёс огонь на «гимнаста», продолжавшего катиться колесом. Цепочка пуль легла впритирку,
