«Мы быстро освоили сектор Мираж. Лаже несмотря на то что нам пришлось начинать с чистого листа, местная фауна не сопротивлялась новому вмешательству. Многие виды птиц, животных и растений, которые были еще не выжжены ярким солнцем, были травоядными, и им не было дела до людей. Разведка доложила, что в горах, расположенных на западе от нового мегаполиса Мираж, живет племя, возможно, деградирующее. К сожалению, мне и Коннору пришлось отдать приказ очистить горы от расы, так как мы нашли там теплостойкие минералы, из которых можно было построить здания, чтобы защититься от палящего солнца. Это было тяжелое решение. Но люди есть люди, и я считаю, что мы приняли тогда правильное решение, ведь на кону стояло наше выживание как вида.
Разведывая позже фауну, мы выяснили, что место проживания племени, которое мы уничтожили в горах, было одним из немногих, где могли кормиться песочные жуки. Большие существа, с виду напоминающие кузнечиков, богомолов и сороконожек. Мы уничтожили их кормежку, и они выбрали новой кормежкой нас. У них были ходы под всей планетой Мираж. Хитиновые панцири хорошо противостояли нашему вооружению и любому тепловому воздействию, однако плохо уживались с химическим. Вступая в реакцию с нашими реагентами, которые были разложены по всей пустоши, жуки уходили обратно в свои норы, разнося отраву по всем ходам. Я вспоминаю добрые дни на Старой Земле, когда мы так же боролись с тараканами. Насекомые, наверное, и сейчас отлично себя чувствуют на умирающей планете. Жуки ушли на юго-восток, и больше их никто не видел. Мне было тяжело смотреть на то, как уже несколько лет мы нарушаем экологическую цепочку новой планеты и дома. Делаем старые новые ошибки, не заботясь о последствиях. Вся часть пустоши, что была забросана реагентами, превратилась в токсичную пустыню, где невозможно дышать и существовать. Однако в этом и состояла моя с Коннором ноша – принимать тяжелые решения. В 2295 г. мы потеряли связь с Землей. Или лучше уже говорить, со Старой Землей, ведь Мираж стал для меня и многих новый домом. В тот день мы сидели с Коннором за столом навигационного центра и должны были получить сообщение с Земли. Ввиду больших расстояний связь велась раз в две недели. Пока сигнал доходил до Земли, проходило много времени, а потому мы заранее готовили отчет, чтобы отправить максимально информативное послание. В этот день обратного отчета с Земли не было. Не было и через две недели. Воцарилось молчание, и мы начинали понимать, что наступил конец – день, когда мы остались одни, один на один со всем космосом. С этого дня Коннор замкнулся в себе, и я видел, как это осознание одиночества терзает его. Этот день и мне открыл глаза – и я начал творить, создавать разумную цивилизацию с законами и правилами, которую бы позже все с гордостью называли Сектор Мираж.
„Книга Первая: Заселение сектора Мираж“,
2302 год, Хан Квен».
Апрель, сектор Гердия, система Зевс, межсекторальная звездная база Близнецы.
Их корабль бесшумно вышел из гиперпространства в систему, соединяющую Гердию и пограничную систему другого сектора. Где-то далеко впереди светилось огромное желтое газовое облако – скопление звезд и космической пыли сектора Мираж.
Завороженно всматриваясь в эти облака, Ромуа наблюдала, как корабль плавно подходит к огромной станции Близнецы. На самом деле станция являлась двумя огромными станциями, соединенными снизу и сверху изогнутыми, словно арки, мостами, состоящими из технических и энергетических помещений и скоростных переходов с одной станции на другую, наполненных воздухом. Между этими же переходами, образующими гигантское кольцо, располагались межсекторальные ворота. Технология колоссальных масштабов, способная вместить до пяти кораблей типа Полис разом. Разгоняющая электромагнитная сила кольца заставляла корабли трещать по швам, перегружала электронику и приносила порой серьезный вред неподготовленным людям. Только специальные корабли, оборудованные серьезной прошивкой из высокопрочных материалов и усиленной защитой электроники, могли проходить сквозь межсекторальные врата, в то время как мелкие корабли порой просто разрывало от сильной перегрузки.
– Мне не хочется это признавать, но тервинн действительно очень помогли всему человечеству, – покачала головой Ромуа, когда к ней подошел Талон. – Только представь, сколько лет понадобилось бы нам, чтобы соорудить подобное.
– Ну, попытки были, – облокотился Талон на поручни у иллюминатора и добавил: – На Старой Земле, как я читал в сохранившихся архивах. Правда, они были настолько маленькими, что могли разогнать лишь небольшие кусочки материи, и то не на такие расстояния.
– Технологии тервинн изменили нашу жизнь.
– А импланты разрушили, – подхватил Талон. – Зачем уродовать свое тело, когда его можно сделать лучше с помощью технологий? Даже самых простых.
Ромуа посмотрела на него, и ей было приятно осознавать, что есть еще один человек, разделяющий её взгляды.
Долетев до шлюза на станцию, корабль плавно вошел в огромный ангар. Шлюз со скрежетом закрылся, за ним закрылась вторая страховочная дверь. Прозвучал сигнал о выравнивании давления и температуры.
