моего рта, а мой – из его клюва.
Наша песня несет в себе веру и решимость. Под ее звуки звезды загораются и расходятся по небу дугой. Наши голоса, высокие, как сигналы подводной лодки, становятся мощнее и громче с каждой секундой.
Я устроила наводнение, потому что так хотела Заль. А теперь я верну все на свои места, потому что я так хочу.
Вода скоро затопит хранилище. Кару поет моим голосом, и я чувствую, что снова становлюсь собой, что снова могу петь свободно.
Мы обращаем течение воды вспять, придаем ей очертания и преобразуем в камень.
– Выше! Набираем высоту! – визжит Заль, но ростры не собираются выполнять приказ.
Я нахожу глазами ярко-голубые крылья Джик. Если корабль опустится еще ниже, она и другие ростры вынуждены будут перевоплотиться в птиц. Джик яростно подпевает нашей песне, и прямо у меня на глазах цепи, обвивающие ее когти и лодыжки, раскалываются. Она разрушила заклятие, которое сковывало ростр «Амины Пеннарум». Ей удалось
Рядом с ней на мачте сидит Ведда – Ведда, которая всегда была верна Заль. Она широко раскрывает крылья, и ее цепи распадаются на звенья, а те, поблескивая, падают на палубу.
Не желая больше подчиняться Заль, грот складывает крылья. Он не станет поднимать корабль, не станет спасать капитана.
Мы вместе восстанавливаем землю.
Считаные секунды назад Западный Шпицберген был залит водой. И вот, содрогнувшись, словно от стыда, он снова превращается в камень. Волны, темнея, застывают на месте, и весь остров затвердевает. Эпифиты уже в футах от вершины горы. Что, если я позволю Заль забрать растения? Магония получит то, что принадлежит ей по праву, и справедливость будет восстановлена.
Но наша с Кару песня не поддается контролю. Пока я раздумываю, склон срастается, и воздушные растения застывают в камне вместе с несколькими ярдами троса.
Получается, что одним концом трос закреплен на корабле, а другим застрял в горной породе. Лебедка и маховики продолжают крутиться, и вместо того, чтобы тащить груз вверх, механизм тянет корабль вниз.
С резким толчком судно накреняется. Раздаются крики. Магонцы пытаются удержаться на ногах. Дай падает и катится по палубе, его песня обрывается. В следующий момент корабль заносит в сторону, еще через секунду он оседает. Кто-то из наших пытается перерезать трос, но уже слишком поздно: «Амина Пеннарум» вышла из-под контроля. Я держусь за ближайший канат, но мне не страшно.
Если потребуется, мы с Кару сможем держаться в воздухе, на это у нас хватит сил. Хоть мы и никогда не летали вместе, я точно знаю, что у нас получится.
Пришло время сделать то, что в глубине души мне хотелось сделать с первого дня. На этом корабле больше не будет рабства. Ростры освободились, а вот грот все еще прикован к мачте.
Наша с Кару песня разрывает его цепи. Мы освобождаем его.
Все до единой ростры превращаются в птиц, и повсюду разлетаются перья. Ведда – снова в обличье совы – размахивает своими огромными крыльями. Ярко-голубым пятном в небо поднимается Джик, за ней – беркут и колибри.
Моя песня разрывает веревки, которыми кануры привязаны к жердочке в клетке, и небеса расцвечиваются золотистыми крапинками. Братья, сестры и ученики Милекта разлетаются кто куда, как солнечные зайчики.
Магонцы падают в море, беспомощно барахтаются и хватают ртом воздух. Скрывшись под водой, некоторые уже не выплывают на поверхность.
Наконец со всеми, кто остался на борту, включая меня, обрушивается в воду и «Амина Пеннарум». Поднимаются столпы брызг, и все содрогается, как от землетрясения. Корабль застревает на мелководье у самого берега Западного Шпицбергена. Вот уж не думала, что он когда-нибудь окажется в настоящем море.
Глава 28
{АЗА}
В первые секунды после крушения я пребываю в полном смятении. Кругом обломки досок. Где-то совсем рядом стонут, задыхаются, давятся земным воздухом другие магонцы. Но я даже не смотрю в их сторону.
Нужно найти Джейсона.
Я перебираюсь через борт корабля и спрыгиваю на склон, который находится на несколько футов ниже. Затем я делаю глоток воздуха из своей бутылки.
Следом за мной с корабля соскакивает Заль. И вот она стоит передо мной – моя гневная мать, воительница, мой капитан. Но здесь, внизу, она гораздо слабее меня. Я лучше приспособлена к жизни на земле: свободнее дышу, с легкостью хожу по суше.
Здесь у меня больше шансов на выживание. Я уже не хрупкая, испуганная девочка, попавшая на борт «Амины Пеннарум».
