режиме, получив от нее свою долю колкостей. То обстоятельство, что он наскреб еще две сотни рублей, ее ничуть не смягчило. Ну хорошо уже то, что бриться не надо. Наскоро ополоснулся, оделся в чистое, и готов.
– Алина Витальевна, – наблюдая за тем, как их подопечные кружатся в танце, обратился Игорь к девушке.
– Уж не хотите ли вы меня пригласить на танец? – поинтересовалась та с ироничной и одновременно загадочной улыбкой.
При этом откинула голову к колонне, у которой стояла, прислонившись спиной и скрестив руки, заведя их за спину. Это еще больше подчеркнуло статность ее фигуры. Игорь даже нервно сглотнул и отвел взгляд.
– Нет, – как-то уж очень поспешно ответил он, тотчас прикусив язык и поняв, что ничегошеньки теперь не изменишь. – У нас тут может нарисоваться проблема с сопровождением невест на танцы. Хана в ревность ударилась, – все же закончил Игорь, чувствуя, как краснеют уши.
Н-да. Ну надо же такое учудить. Даже если ему портить нечего ввиду отсутствия у нее к нему интереса, то, что он сделал, иначе как тупостью не назовешь. Пусть она хоть трижды язва, но женщина, к тому же молодая. А еще нужно быть идиотом, чтобы не заметить в ее взгляде блеск. Который, кстати, только что потух.
– Я поговорю с Ханой и все ей разъясню, – холодно ответила девушка.
Нет, ну что ты будешь делать. Вот что он за болван-то такой?
Глава 10
Старые счеты
Та-ак. И чего у них тут только нет. Граммофоны, от классической конструкции до тумбовых. На последних, между прочим, можно регулировать звук. Открыл дверцы пошире – звучит громче, прикрыл – тише. Совсем прикрутить, конечно, не получится. Но уже большое дело. На обычных, с медными трубами, или, вон, на патефонах вообще никакой регулировки нет.
Вся эта музыка производится не здесь, а идет с острова Астаната. Но земляне не были бы сами собой, если бы не удумали какие усовершенствования. Вот, к примеру, пластинки островитян в Невьянске не в ходу. Больно дорого. Другое дело – изготовленные из целлулоида. Хотя, чего уж там, тоже недешево.
Трубы, кларнеты, гитары, балалайки, барабаны, даже два пианино стоит. Разнообразные пластинки. Словом, чего тут только нет. Разумеется, со скидкой на конец девятнадцатого века. О. И музыкальный механический шкаф примостился в углу! Да еще и наборы стальных дисков с торчащими из него пеньками продаются. И на это находится свой покупатель. А то как же. На вкус и цвет у всех фломастеры разные.
Игорь зашел в музыкальную лавку не просто так, а с намерением. У него не шла из головы мысль об их полной зависимости от свах-аборигенок. Те уже начали делать намеки относительно повышения гонораров за свои услуги. К тому же у них имеются конкурентки, которые и не думают вот так запросто уступать вдруг открывшийся рынок невест не первой свежести.
В подобных условиях рассчитывать на один только авторитет местных свах – не лучшая идея. Куда надежнее обзавестись собственным. И Алина Витальевна начала уже действовать в данном направлении, передавая родным письма, если те были грамотными, или фотографии.
Н-да. С Михайловой получилось как-то не очень. Глупость ему аукнулась бойкотом с ее стороны. Она вновь стала колючкой. Ну хотя бы стервозность не включает, и на том спасибо. Впрочем, а могло ли быть иначе, коль скоро волей-неволей они в одной лодке.
Так уж вышло, что ни ей без него никуда, потому как на нем и транспорт, и охрана. Ни ему без нее не справиться. Это только кажется, что все так просто. Приехал, загрузил девок, на которых указала сваха, и порядок. Михайлова с каждой беседовала отдельно, а случалось, так и отказывалась увозить. Игорь особо в ее дела не лез. Но, знать, были на то причины.
Так вот. Для закрепления авторитета их агентства он решил ввести в практику звуковое письмо. А что такого, сводил женщину на студию звукозаписи, записал послание, а потом ту пластинку прокрутили родным. Фото, письмо – это, конечно, хорошо, но родной голос – это совсем иное. Тем более что местных граммофоном не удивить.
Запись, ясное дело, за счет отправителя. Не то разоришься на них. Ничего. Раскошелятся, никуда не денутся. Как выяснилось, за фотографии платит вовсе не Алина Витальевна. Она только предлагает завезти весточку, коль скоро направляется в те края. Но жены хватаются за такую возможность, а мужики и не возражают. Пытаются даже гостинцы передавать, но тут уж Михайлова на поводу не идет.
Н-да. Ну, положа-то руку на сердце, Игорь затеялся со звуковым письмом по большей части вовсе не из-за их предприятия. Уж больно хотелось произвести впечатление на Алину Витальевну. Загладить свою вину и получить второй шанс. Ну нравилась она ему.
– Уважаемый, – позвал Игорь лавочника, скромненько так пристроившегося в сторонке.
Продавец, парень лет под тридцать, дело свое знал, и покупателей тут не особо много. Игорь был в лавке один. Поэтому едва тот вошел, как лавочник тотчас навелся на него, намереваясь взять в оборот. Но Бородин медленно, но решительно покачал головой, мол, не надо, сам гляну. Угу. Докучать такому покупателю – только настраивать его против себя. Есть такая категория людей, которых раздражает излишняя опека и услужливость, так как у них появляется стойкая убежденность, что их хотят поиметь.
Но коль скоро тот сам призывает, то-о… Игорь понял, что вот сейчас ему начнут качественно вешать на уши лапшу. Впрочем, и от этого есть лекарство. Нужно просто не стесняться обрывать ушлого продавца, ограничивая общение ответом на конкретные вопросы, и с нарочито безразличным видом
