творческого процесса отрываешь.
– Врёт паразит, никого я ещё не бил, кто отрывал меня от письменного стола. Я такой неусидчивый, что сам только и жду какого-нибудь приключения, чтобы уклониться от дела. Был бы повод, чтобы оправдать мою лень. Так что ты мог и домой зайти, а не с улицы орать.
– Побоялся я, Владлен, ты такой вспыльчивый бываешь.
– Да, а я что-то не замечал…
– Правда, особенно, если тебя не восхваляют. Тебе, как коту, обязательно надо за ухом почёсывать.
– Пихенько, у тебя инвалидности нет?
– Нет!
– Будет!..
– Вот только ты говорил, что не дерёшься, а тут сразу инвалидностью угрожаешь…
– Не будешь прикалываться!
– Среди вас есть один порядочный человек, так вы с Гариком Закирьяновичем себе простить не можете, что связали свою судьбу со мной. Я у вас, как бельмо на глазу, вечно недовольны. Не зря меня Гарик предупредил, что ты будешь возмущаться, а то и драться, если я отвлеку тебя.
– Если б ты меня от женщины оторвал, то я бы точно стал драться. А тут, ладно уж, Бог с тобой, ходи без синяка под глазом.
Смычкин сел на подоконник, размял сигарету, прижёг её от зажигалки и вернулся к разговору:
– Так ты говоришь, что он нашёл ту самую?
– Утверждает, что нашёл именно ту, которую видел на фотографии.
– И как она смотрится в реальности?
– Вроде бы ничего.
– Что значит ничего? Ты у нас один самый большой специалист по оценке женских достоинств, значит, и подать её должен соответственно.
– Ну, уж, нашёл специалиста.
– А как ты думал? Ты же один из нас каждый день прислоняешься к своей Нюре, стало быть, ты и есть специалист по женским прелестям.
– Вот, вот, я с одной бабой всю жизнь барахтаюсь, а вы в год по сотне водите и такие вещи говорить изволите. Пихенько переходил на «вы», когда сердился.
– Весенним женщинам нижайший мой поклон! – воскликнул Смычкин, швыряя сигарету и спрыгивая с подоконника на улицу.
Они быстро добрались до дома, где Пихенько снимал квартиру в Конюшенном переулке, выходившем к Гужевой площади.
Смычкин тут же бросился к даме и поцеловал её руку, припав перед ней на правое колено.
– Вот привёл, – отрапортовал Пихенько.
– Вижу, – сказал Гарик, с опаской взирая то на Смычкина, то на свою избранницу.
– Нюся, – окликнул жену Пихенько.
– Туточки я, – высунулась из-за кухонной занавески полновесная Нюся.
Своди девушку в парк, а мы тут погутарим с мужиками, – приказал Жорж Пихенько своей жене.
– Я ухожу, и скрылись мои плечи, – жеманно вильнув полной фигурой, отправилась за калитку Аня, уводя с собой новенькую барышню.
– Теперь объясни мне, зачем тебе стриптизёрша? – со злобным шипеньем заговорил Смычкин.
– Ну и что, что она стриптизёрша? Главное, что она мне нравится. – Гарик был полон решимости защищать свою избранницу. – Вон даже Пушкин «милость к падшим призывал». Ведь он имел ввиду падших женщин. А вы против того, чтобы я женился на этой премилой особе. В конце концов, я не жадный: пусть и другие мужчины любуются красотой её тела. Вот ты, Владлен, пишешь стихи, обнажая свою душу. Разве тебя обвиняют в этом?
– Нет, но и не поощряют; в смысле, не поощряют материально. Я пишу, трачу силы, здоровье, а когда прихожу издаваться, то с меня же и деньги требуют на издание. Представьте, что я прихожу к парикмахеру и прошу его постричь, побрить, уложить волосы с помощью фена, подушить мужским одеколоном, а в конце он мне ещё и деньги заплатит за доставленные мне радости. Как вам такой расклад?
– Зато есть моральная сторона этого дела, – вмешался Пихенько: всюду восторгаются тобой и говорят: «каков гусь, опять что-то новое выдал!»
– Да, подобное лечу я бесподобным. А, кстати, я забыл спросить, как зовут твою кралю?
– Не краля она тебе, а Светлана.
– Гарик, ты здорово просветлел за последнее время, – сказал Смычкин.
– Как это понять?
– У тебя косяком пошли одни Светланы.
– Всё, мужики! Больше никаких Светлан, кроме этой.
– Зарекалась свинья помои не есть.
Из дневника историка
