Мои глаза заволокло туманом. Я услышал всплеск.
– Плыви, приятель. Не останавливайся.
Последним, что я увидел, стало северное сияние, которое раскрасило небо в неоновые цвета. Оно было прекрасно. Такого яркого сияния я в жизни не видел.
И все же ему было не сравниться с…
Помню, я лежал там целую вечность в ожидании смерти. В какой-то момент я, похоже, очнулся. Раздался громкий взрыв – он был громче, чем я мог представить.
Затем я снова отключился.
Меня окружили странные запахи.
Еще более странные звуки.
Теперь я качался на воде. Над головой снова сияли звезды. Стрекотали сверчки и квакали лягушки.
Симфония была прекрасна – такую же мы слышали на пруду в тот день, когда я нашел свою истинную любовь и пообещал Джули Коннер, что однажды возьму ее в жены.
Я поднял руку и взглянул на обручальное кольцо, напоминая себе, что все это было на самом деле.
Я подумал, что могу лежать тут сколько угодно, но тут у меня заныла спина. Повернувшись на бок, я понял, что лежу на берегу, только наполовину в воде.
Пиня не было видно. Все было не таким, как я запомнил…
Я поднялся на ноги и огляделся.
Сетчатая ограда.
Знаки «Посторонним вход воспрещен».
Моя радость быстро сменилась унынием.
Я был в тысяче миль от своей базы – на другом конце света от того места, где упал мой самолет.
Я стоял в глуши Алабамы, одетый в форму советской армии.
Что я теперь скажу командованию?
Черт возьми, да что я теперь скажу жене?
Венди Вагнер. Бизоний прыжок
Кукурузная кукла стояла на столе у Андерсона прямо рядом с бутылкой ружейного масла. Улыбаясь, он вытер руки во второй раз. Городок Койот- Крик нанял его на должность шерифа, потому что ему было под силу со ста ярдов попасть в поставленную на столб табачную жестянку, не надорваться под тяжестью перебравшего шахтера и не пугаться никого и ничего, даже если ему в лицо смотрел дробовик. Почему-то его забыли спросить о слабостях.
Удостоверившись, что руки наконец очистились, он взял последнюю поделку дочери и сунул ее в нагрудный карман. Он собирался вернуть ей куклу, когда будет проезжать мимо пансиона по дороге на обед. Большая Бесс Сэндфорд твердила шерифу, что он испортил дочурку, но ему казалось, что в малютке Мине не было ничего плохого. Она помогала Бесс в пансионе и всего за полминуты снимала сапоги с усталых ног отца, что было довольно неплохо для ребенка с такими маленькими ручками, как у нее. На прошлой неделе, когда только начался учебный год, она стянула носки и с учителя.
Андерсон поправил потрепанную шляпу и сменил улыбку на подобие суровости. Нужно было час-другой походить с дозором по округе, прежде чем заглянуть к Бесс, так что ему надо было выглядеть соответствующе.
Дверь открылась, и в участок ворвался Макс Корбин, местный бакалейщик. Облизывая губы, он посмотрел на Андерсона едва не вылезшими из орбит глазами. Открыв было рот, чтобы что-то сказать, он в итоге лишь снова облизнулся, как заметившая сокола ящерица.
– Что такое?
– Тебя в таверне спрашивают какие-то типы, – выдавил Макс. – Опасные, похоже.
Прежде чем город нанял Андерсона, лавку Макса успели ограбить трижды, так что он прекрасно знал, как выглядят опасные типы.
– Я разберусь.
Андерсон вытащил из верхнего ящика коробку патронов и сунул шесть штук себе в карман. Если ситуация выйдет из-под контроля, ему вряд ли удастся перезарядиться, но лучше все же было подготовиться. Он быстрым шагом вышел из участка.
Койот-Крик был не самым крупным городом на юге Орегона, однако он входил в число тех успешных шахтерских городков, что привлекают к себе внимание всевозможных бандитов, конокрадов и прочих нарушителей спокойствия. Фермеры Уилламетской долины все хвастались, какой у них спокойный и
