– Трофей есть результат, но не главный мотив, – в который уж раз повторил Одноглазый. – Охота – это постоянная учеба. Охота – не конечная цель, но неиссякаемый источник опыта и мастерства.
Ученики закивали, но Одноглазый сомневался, что его слышат. Вокруг запахло раскаленным жидким маслом. Казалось, воздух гудит от их нетерпения. Даже в сдержанном взгляде Ката-ну мелькнул огонек.
Одноглазый мысленно вздохнул. Что ж, оплошают они или преуспеют – в любом случае все это послужит им уроком.
Семь дней в ледяном море – и путешественники достигли крохотной рыбачьей деревушки, отмечавшей начало владений Скьёльда. Хмурое серое небо плевалось первым снежком. Вытащив кнорр на берег, мореплаватели обнаружили, что деревня пуста. Ни мертвых тел, ни следов боя – судя по всем приметам, жители собрали скарб и бежали на север. Незадача: Ярл замышлял разграбить деревню, чтобы разжиться припасами на дорогу к крепости, однако местные рыбаки, уходя, забрали всю еду с собой. Делать нечего: доели остатки вяленой трески и черствого хлеба, прихваченных из дому, и улеглись спать в продуваемом всеми ветрами общинном доме, сменяя друг друга в карауле.
От побережья до Скьёльдовой твердыни было два дня пути. Утром они отправились на восток, охотясь по пути на белок и кроликов. Извилистая тропа уходила в холмы, слегка припорошенные снегом. Мелкие хутора, попадавшиеся по дороге, оказалась так же пусты, как и рыбацкая деревня: погасшие очаги, следы поспешных сборов и отпечатки ног в сырой, гниющей листве, еще не укрытой снегом. Поначалу некоторые смеялись, вышучивая трусливых хуторян, пустившихся бежать от драугов, но к концу дня шутки и смех кончились. Леса и заснеженные поля были не только пусты, но и безмолвны. Казалось, весь мир вокруг насторожился и замер.
Хельта, самый зоркий из всех, заметил движущуюся без ветра ветку – да не раз, а трижды. Бьярке, Олаф и Аавид слышали шаги за голыми деревьями. Весть о том, что за отрядом следят, как бы между прочим передали от одного к другому, и Ярл, как ни в чем не бывало, замедлил шаг и опустил руку на рукоять меча.
Едва неяркое солнце склонилось к закату и тени прибавили в длине, на юге показался тонкий дымок, поднимавшийся высоко в небо из-за заснеженных сосен. Отряд осторожно двинулся туда. Стоило воинам углубиться в лес, запах дыма перекрыла резкая вонь. Пахло дерьмом и кровью. Обнажив меч, Ярл вышел на небольшую вырубку.
На этом хуторе разводили свиней. Не меньше дюжины окровавленных свиных туш валялись на дворе перед дымящимся хутором. Ограды загонов были разметаны и втоптаны в землю.
Ярл оглядел вырубку. Ни звука, ни движения – только дым струится к облакам. Воины развернулись веером, держа наготове оружие и щиты.
Ярл присел на корточки возле одной из туш. Остекленевшие глаза свиньи были выдавлены из глазниц, нижняя челюсть сломана, кишки вывалились наземь сквозь неровную рваную рану в брюхе. Орудием убийства хавроньи, очевидно, послужил окровавленный острый осколок камня, валявшийся рядом. Пятнистую шкуру украшали кровавые отпечатки ладоней, на тощих боках явственно отпечатались следы зубов. Зубов человека…
Ярл погрузил пальцы в груду кишок. Холодные, но не замерзли, и гнилью не пахнут. Все это, да еще дым… День или два, не больше.
– Смотри, – негромко окликнул его Хельта.
Хельта с Гэйром склонились над чем-то, скрытым под грудой головешек.
Ярл кивнул Стельгару, и оба подошли взглянуть. Хуторянин с семьей… В семье было трое сыновей, младшему всего несколько лет от роду. Все они – хозяин, его жена, их дети – были забиты насмерть. Из дыр в одежде торчали осколки костей, и в каждой ране видны были грязь и занозы. На тонких, молочно-бледных руках и ногах детишек тоже красовались следы зубов. Юбка на женщине была задрана, а ее женское место превращено в кровавую кашу.
– Ни одной чистой раны, – заметил Стельгар.
Ярл согласно кивнул. Вокруг злосчастного семейства было разбросано множество окровавленных палок и камней. Снега возле догоравших развалин не было, и Ярл мог видеть отпечатки ног на земле. Четверо, а может, и пятеро. Мужчины. Один – босиком.
– Драуги, – сказал Гэйр.
Несколько человек закивали. Подхваченное остальными, слово прошелестело в воздухе, будто легкий ветерок.
– Драугов на свете не бывает, – возразил Ярл. – Этих людей не съели. Они искусаны и забиты насмерть. Другими людьми – обычных, человеческих размеров.
– Безумцы, – сказал Гэйр. – Альмар говорил: голос драуга лишает разума…
Вид хутора и его обитателей был таков, что с этим Ярл спорить не мог. Однако и со Скьёльда вполне сталось бы устроить этакую хитрость в доказательство правдивости своих выдумок.
Ярл пожал плечами.
– Узнаем в свое время.
– Ну что ж, на ужин – свинина? – жизнерадостно крикнул Торальф, остановившись над одной из свиных туш.
Воины одобрительно загоготали, но ни один не опустил оружия. Ярл кивнул. Мясо убитых животных можно было зажарить на углях догоравшего хутора, оставшись незамеченными для…
