Я закрыл глаза, несколько раз глубоко вдохнул, прогоняя дурманящую разум ярость и уже совершенно спокойно произнёс:
— Что ж, если речь зашла о формальностях, то я отказ от прав не подписывал. Ты не имел права решать за меня.
Отец пожал плечами.
— И что с того?
— Если созовёшь совет, я приду на него.
— И что ты скажешь?
Вместо ответа я выставил перед собой руку и стиснул пальцы в кулак, демонстрируя княжеский перстень. Царившие в тронном зале тени, так и затрепетали вокруг розы чёрного серебра.
Глаза отца опасно сузились, он шагнул ко мне, но сразу остановился и спросил:
— Откуда он у тебя?
Я тряхнул рукой, и перстень исчез, оставив после себя один лишь холод.
— Неважно. Главное, что он у меня. Созовёшь совет, я потребую утвердить регентом себя.
— Тебя никто не поддержит! Здесь все наслышаны о твоих похождениях!
— А тебя прозвали Отрёкшимся! — в сердцах выпалил я, мысленно обругал себя за несдержанность и махнул рукой: — Ладно, ближе к делу! Мой отказ от поста регента в обмен на сохранение статус-кво — как думаешь, насколько хорошей сделкой это покажется баронам? Станут они раскачивать лодку? Скольких ты сумеешь перетянуть на свою сторону?
Отец нахмурился и спросил:
— Зачем ты здесь?
Я лукавить не стал и ответил чистую правду:
— Чтобы отыскать убийцу Бенедикта.
— Он просто умер. Умёр и всё! Никто его не убивал!
— Я в это не верю.
— Ясно, — хмыкнул Патрик, немного поколебался, но ничего больше говорить не стал и направился на выход. — Людвиг, идём! — позвал он сына и вышел за дверь.
Я тихонько рассмеялся, но на сердце было неспокойно.
— Он этого так не оставит, — предупредил Кевин Свори.
Мог бы и не говорить. Лично у меня сомнений в этом не было ни малейших.
После разговора с отцом я не стал возвращаться на постоялый двор, вместо этого попросил Кевина осмотреть покои брата.
— Что ты хочешь там увидеть? — удивился Свори. — Столько времени прошло!
— Просто осмотрюсь, — пожал я плечами, бездумно прокручивая на пальце обжигавший холодом перстень.
— Ты и в самом деле считаешь, что его убили? — нахмурился седой рыцарь. — Кейн! Он просто заснул и не проснулся! Такое случается!
— Не в двадцать пять. Сколько на твоей памяти людей его возраста просто… — сделал я акцент на этом слове, — не просыпалось?
Старик промолчал и крытой галереей повёл меня в старое крыло, где располагались княжеские покои.
— Бенедикт не злоупотреблял… северными травами? — спросил я некоторое время спустя.
— Он даже вином не злоупотреблял, — глухо ответил Кевин и начал подниматься по крутой винтовой лестнице, но сразу остановился и обернулся. — Он умер и его не вернуть, Кейн. Просто умер. Господин Улыбчивый не нашёл ни яда, ни магии.
Улыбчивым прозвали колдуна, нашедшего приют в замке ещё во времена правления деда. Подобно многим своим коллегам он бежал на север из- за устроенных церковниками чисток, и не приходилось сомневаться ни в его преданности, ни в знаниях.
— Значит, это был не яд, — только и сказал я. — И не магия.
Кевин Смит досадливо крякнул и продолжил подъём.
Княжеские покои встретили тишиной и темнотой. В них давно не топили, было холодно и сыро, пахло пылью и почему-то свечным дымом. Не иначе натянуло сквозняком.
— Я подожду тебя здесь, — заявил седой рыцарь в гостиной.
— Хорошо, — кивнул я и зашагал через комнату, но сразу заметил полоску света под дверью и положил ладонь на рукоять меча. — Кевин, кто здесь может быть?
