Первая служба в часовне при восстановленном монастыре состоялась на самом излёте осени. Было промозгло, с хмурого неба сыпался мокрый снег, дороги окончательно развезло, колёса телег и карет вязли в холодной липкой грязи.
Покидать натопленную комнату в такую погоду не хотелось, но отсидеться в замке не вышло: на службу созвали весь свет княжества, исключение сделали лишь для находившейся в положении княгини.
— Ты не можешь не пойти, Кейн, — прямо заявил Арчибальд. — Слишком много зависит от того, насколько всё гладко сегодня пройдёт.
Кевин Свори оказался с инквизитором всецело согласен.
— Люди должны тебя видеть, — скрипучим голосом произнёс седоусый рыцарь. — Ты для барона Мальтори нож у горла. Если он сковырнёт меня, все шансы стать регентом именно у тебя. При таком раскладе барон не рискнёт доставить нам неприятности.
Я только вздохнул.
— Что говорят в городе?
Арчи пожал плечами и поправил застёжку плаща.
— Поговаривают, будто при монастыре откроется бесплатная харчевня, и нуждающимся станут раздавать продукты. Тени разносят слухи, будто блохи чуму, и открытие церкви больше не кажется людям такой уж дурной затеей.
— А еду действительно станут раздавать всем нуждающимся? — прищурился я.
— Поживём, увидим, — флегматично ответил Арчибальд и спросил: — Ты готов?
— Да! Едем!
В часовне оказалось холодно и многолюдно. Мало кто стоял с непокрытой головой, большинство собравшихся и не подумало снять капюшоны и шапки, а приглушённые голоса сливалось в неразборчивый гул, от которого у меня очень скоро разыгралась мигрень. Когда за кафедру встал настоятель монастыря, высокий и худой, с жёстким лицом аскета, и внимание всех присутствующих обратилось к нему, я незаметно подался назад и тихонько выскользнул из часовни. На улице отыскал закуток, где с неба не сыпался мокрый снег, и прислонился к стене.
Всё бы ничего, да только промозглый воздух очень быстро забрался под плащ, стало холодно и неуютно. Я уже всерьёз начал подумывать о том, чтобы отправиться на поиски вина или уйти в сторожку и сжечь в очаге немного чёртова корня, но тут появилась тень.
Молодая девица с невыразительным лицом и заплетёнными в косу чёрными волосами хлебнула из пузатой бутылки зелёного стекла и протянула её мне. Яблочный бренди оказался очень даже неплох и в столь мерзкую погоду пришёлся весьма кстати.
— Что-то удалось узнать? — спросил я, возвращая бутылку.
— Ещё жду ответа из Ронли, — ответила тень, затыкая горлышко деревянной пробкой.
— А в остальном?
— Твой эльф будто в воду канул, — сообщила девица. — Никаких следов. Если он в городе, его кто-то скрывает. Кто-то не из наших.
— Понятно. А что с Далькири?
Тень неуютно поёжилась.
— Те, кто лезут в их дела, сами роют себе могилу, — произнесла она после явственной заминки.
— Не надо лезть в их дела, — улыбнулся я, забрал бутылку и хлебнул бренди. — Надо рассказать о них мне, — продолжил, возвратив выпивку.
Девица раздражённо сверкнула глазами.
— В нашем случае это одно и то же!
— У Далькири больше нет княжеского покровительства.
— Зато есть пара сотен бойцов!
Я кивнул.
— Вот именно. И мне нужно знать, откуда берутся деньги на их содержание.
— Контрабанда, — сообщила тень.
— В самом деле? — удивился я.
Тир-Ле-Конт находился в центре Северных земель, и вся торговля с внешним миром шла либо морским путём через порт Альме, либо посуху через Арли. Нам от этого пирога было не откусить при всём желании.
Но тень моё недоверие нисколько не смутило.
— Раз в месяц клан собирает обоз и отправляет его на юг, — заявила она.
— Что везут?
— Сушёные травы, грибы, орехи, — перечислила девушка с непонятной улыбкой. — Так они говорят. Но если проявить к товарам чрезмерное
