любопытство, можно запросто очутиться в придорожной канаве с проломленным черепом.
— Даже так? — хмыкнул я и предположил: — Везут дурь?
Тень хлебнула бренди и поёжилась, будто от забравшегося под одежду ветерка.
— Этим никого не удивить, — усмехнулась она. — Вопрос в том, откуда она берётся. Обоз в месяц — это совсем немало, пусть даже основной груз там для отвода глаз. И где они достают товар зимой?
— За рекой? — предположил я, поскольку лишь эльфы могли снабжать дурманом своих покупателей круглый год.
Моя собеседница только пожала плечами.
— Я этого не говорила. И не скажу. Просто не знаю.
Я задумчиво кивнул, повернулся к часовне, из которой после окончания службы начали расходиться люди, и сказал:
— Тебе пора.
Тень не заставила просить себя дважды и отправилась восвояси, а моё внимание привлёк спор двух баронов. Высокий и грузный, но ещё окончательно не растерявший былой мощи Джером Мальтори что-то вполголоса выговаривал скрестившему на груди руки Карлу Далькири. Разговор был точно не из приятных, на лице Карла так и ходили желваки.
Вскоре он развернулся и зашагал прочь, а барон Мальтори раздражённо огляделся и во всеуслышание объявил:
— Я этого так не оставлю! Я не продамся сам и не дам продать княжество!
Вокруг него начали собираться люди, и я вернулся в часовню. У кафедры там вели разговор настоятель монастыря, Кевин Свори и Арчибальд.
— Ваша позиция оттолкнёт многих людей, — угрюмо проговорил седой рыцарь.
Настоятель только фыркнул.
— Им придётся выбирать! — объявил он. — Церковь несёт ответственность лишь за прихожан! Только те, кто вернётся в её лоно…
— На севере длинная память! — перебил его регент. — Весной люди припомнят ваши слова.
— Лучше пусть помнят наши дела! — последовал резкий ответ. — Мы поможем заблудшим овцам, но никак не козлищам!
Я выжидающе посмотрел на Арчибальда, но здоровяк едва заметно покачал головой. Вмешиваться в спор он не желал. Кевин Свори заметил наш обмен взглядами и шумно засопел, лицо его покраснело от злости.
— Хотите раздавать еду всем подряд? — произнёс тогда настоятель. — Что ж, это ваше право. Раздавайте! Но из своих запасов.
— Княжеская доля не безмерна! — напомнил регент.
— Желаете получить что-то сверх оговоренного? Дайте что-то взамен!
— Хочу напомнить, — оскалился седоусый рыцарь, — что не только мы зависим от вас, но и вы от нас!
Церковник снисходительно улыбнулся.
— Мы вовсе не пытаемся втянуть вас в кабалу. Хотите получать больше зерна? Отлично! Что насчёт заброшенной церкви у южных ворот?
Кевин Свори мрачно глянул на собеседника и медленно кивнул.
— Подумаю насчёт этого, — произнёс он скрипучим голосом, развернулся и зашагал на выход.
Я поспешил за ним и уже на улице спросил у Арчи:
— Какого чёрта ты не вправил этому святоше мозги?
Здоровяк только вздохнул.
— У меня нет на это полномочий.
Я в ответ сплюнул в дорожную грязь и поспешил к карете.
Внутри меня всё так и зудело от предчувствия скорых неприятностей.
По дороге до замка я обдумывал услышанное.
Действительно ли барон Далькири торгует с эльфами? И если торгует, то в самом ли деле везёт из-за реки именно дурман?
А самое главное: не могла ли угроза разоблачения стать мотивом для убийства Бенедикта?
Ответов на эти вопросы у меня не было.
И это выводило из себя.
Возвращаясь в Тир-Ле-Конт, я был уверен — найти убийцу брата не составит особого труда. И неважно, придёт на помощь чутьё или поможет отыскать разгадку княжеский перстень, очень скоро я воздам преступнику по заслугам. Но всё оказалось совсем не так просто, и большую часть времени я провёл за разбором записей Бенедикта. И провёл, надо сказать, впустую.
У кого-то другого от этого могли опуститься руки, у кого-то другого, но только не у меня. После возвращения в замок я отправился прямиком в библиотеку и продолжил составлять генеалогические древа всех княжеских родов.
На эту мысль меня натолкнули слова Лауры.
