– Как скажете.
Наг кивнул. Беседу можно было считать законченной, но для зрителей надо было продлить ее, демонстрируя приложенные усилия.
– Ра-Шу-и-Ки нашел себе здесь даму сердца?
– Кого? – Рашук фыркнул, как будто поперхнувшись.
– Я видел внизу девушку, которая пользовалась левитроном.
Пилот покраснел.
– Это какая-то ошибка, капитан. Эта дева ворвалась ко мне накануне, каким-то образом обойдя все детекторы сетчатки, потащила меня в вентиляцию, повторяя… Капитан, я был уверен, что это вы ее послали, проснувшись. Ведь браслеты были на вас, я решил, что саркофаг – наилучшее место для их хранения.
– Я проснулся, – задумчиво сказал Наг.
Он вспомнил зеленые прозрачные глаза с золотыми точками вокруг зрачка, испуганные такие глаза, и бледные крепко сжатые губы вспомнил.
– Капсула вибрировала, отключаясь. Я проснулся, ожидая нападения, ментально оттолкнул какую-то фигуру.
– В этот момент браслеты перешли к ней, – решил Рашук, – они предпочитают хозяев-женщин, может, вы слышали, что стальные змейки не принимают в свои ряды мужчин.
– Браслеты нужно вернуть. Сегодня же. Ни одна местная дева не достойна ими владеть. Как ее зовут?
– Таисия Вереск, но, капитан, это ее не настоящее имя! Так забавно…
Беседа длилась около получаса. Рашук наслаждался тем, что может поведать дайгону что-то любопытное.
Когда Наг вышел из комнаты, Сергей уже успел спрятать за стенную панель монитор слежения.
– Иди сюда, Ищук, – прокричал мальчик. – Твой спутник уболтал меня продать толстосуму Евгеньевичу наследие предков. Только придется поторговаться. Принц не может остаться нищим после такой сделки. И наличных мне отсыпь на булавки, его высочество изволит сегодня кутить.
Врача звали доктор Шторм. Его частный кабинет располагался неподалеку от ТЦ «Пирамида».
– Прекрасно, просто прекрасно, – он внимательно изучал результаты МРТ, сидя напротив за шикарным мореного дуба столом.
Я тяжело дышала, пытаясь унять сердцебиение. Аппарат для магнитно-резонансной томографии всегда на меня так действовал. Я боролась с клаустрофобией изо всех сил, когда была внутри, потому что от моего спокойствия зависела точность результатов, но как только слышала звук финального зуммера, отпускала панику наружу.
В пакет, что ли, подышать?
Между нами на столешнице равномерно цокали шарики антистрессового мобиля. Я помнила, что он называется «маятник Ньютона». Цок, цок…
Я снова надела браслеты, которые пришлось снять перед обследованием. Дыхание понемногу приходило в норму, успокаивалось и сердце.
Шторм был ухоженным молодым человеком моих примерно лет, только очень солидным.
– Как самочувствие? – доверительно спросил он, поправляя на переносице солидные очки в черепаховой оправе.
– Прекрасно, – пожала я плечами, – если бы не выборочная амнезия, пожалуй, не стала бы вас тревожить.
– Ну, – он замялся, потом, будто решившись, продолжил, – не хочется вас расстраивать, Таисия, но, кажется, мы с вами наблюдаем… кхм… начало конца.
Я беззвучно всхлипнула. Одно дело знать, что это рано или поздно произойдет, а совсем другое – знать, что это произойдет скоро. Я умирала и даже уже немного смирилась с этой мыслью. В конце концов, все мы смертны и никто не будет жить вечно.
– Когда?
– Мне не хотелось бы говорить о точных сроках…
Доктор Шторм пригласил меня за ширму, где стояла кушетка, я разделась, его сухие, как змеиная кожа, пальцы пробежались по дорожкам шрамов, которыми было испещрено мое тело. Зачем все это? Я умру. Мое сердце перестанет биться уже через месяц или даже раньше, так зачем наблюдать кожные покровы?
– Неплохо, неплохо, Таечка, – похлопал меня по плечу доктор. – Одевайтесь. Регенерация тела у вас потрясающая, жаль, что она не распространяется на…
Он помолчал, поняв, что слова его меня не утешают, подошел к письменному столу, толкнул шарик мобиля.
– Если хотите, мы сейчас разберемся с вашей амнезией. В юности я увлекался эриксоновским гипнозом, и кажется мне, что ваша амнезия может быть именно гипнотического происхождения.
Гипноз? Я испуганно прижала к груди руки. Нет! Ни за какие коврижки! Я, беззащитная, выбалтывающая все свои девичьи секреты постороннему человеку? Нет, это невозможно.
– Может, к вам на улице подходила цыганка? Говорят, что их женщины промышляют подобным.
Я покачала головой. Шарики цокали.
