моей руки. Вот же, черт. Я знала, как отшить уличного приставалу, как реагировать на прямую агрессию, но здесь ничего сделать не могла.
В фойе пахло ванилью и жженым сахаром. Я вытряхнула из кошелька всю наличку и купила за стойкой ведерко попкорна. Гулять так гулять. Билетер в мой билет даже не взглянул, он смотрел куда угодно, если это «куда угодно» находилось на мне. Растерянно улыбаясь, он повел рукой в сторону:
– В ложу проходите. Там VIP-места.
– У меня двадцать четвертый ряд.
– Да какая разница, все равно зрителей негусто, а вы с удобствами фильм посмотрите.
– Спасибо.
Мужское внимание начинало приносить пользу.
– А я после начала сеанса напитки принесу, – продолжил билетер.
– Влажные фантазии на сегодня отменяются, – резкий голос Рашука заставил служителя вздрогнуть. – Напитки можешь мне предложить.
Мальчишка отобрал мой попкорн, сунул нос в пакеты, поморщился и стал жевать хрустящие шарики.
– Ну чего замер? Веди!
– Ты тоже купил билет? – шепотом спросила я Рашука, усаживаясь на низкий обтянутый плюшем диванчик, который заменял в VIP-ложе кресла.
– Я поклонника твоего продавил, – отмахнулся мальчишка. – Слышь, любезный, еще попкорна нам принеси.
Служитель принял у него пустое ведерко и ушел.
– А это вообще этично?
– Кто бы говорил? Тебе, значит, в роковуху играть можно, а мне чуточку облегчить жизнь нельзя? Этика-шметика… Кстати, об этике. Ты помнишь, что мне должна?
– За что?
– За все. Например, за помощь.
– Я ее еще не получила.
– Пфф… – Рашук сбросил на пол мои покупки и плюхнулся рядом на диванчик, – Помогаю. Когда будешь встречаться сегодня со своим покупателем, сделай так, чтобы он тебя завтра на вечеринку пригласил.
– На какую?
– На мэстную, – кривляясь, мальчишка говорил с прононсом. – Избушку твою хочет купить начальник охраны господина Баринова, Никита Петрович Кузьмин. Вот и делай выводы.
Прекрасно! Я взглянула на пакеты. Значит, сегодня мне нужно настолько понравиться господину Кузьмину, чтобы он захотел продолжить общение.
– Не увлекайся, – Рашук опять фыркнул, – наряжаться сегодня не стоит. Скромнее надо быть, девушка.
Билетер принес попкорн и высокие картонные стаканы с шипучкой.
– Не стыдно? – обернулась я к Рашуку, когда парень ушел. – Ты зачем посторонних людей используешь.
– Да не делал я ничего! Это он тебе приятное захотел сделать. Честное слово!
Рашук почти кричал. На экране начался рекламный блок, а динамики находились где-то неподалеку от нашего места.
– Что? – проорала я.
– Говорю, помощь твоя нужна.
– Какая?
– Коростелева мне сдай!
– Кого?
– Следователя. Вадима Коростелева.
Реклама закончилась, на экране высветилось объявление, призывающее зрителей надеть 3D-очки, поэтому последние слова Рашука прозвучали в полной тишине. Я испуганно привстала, заглядывая за бордюр ложи, не привлекаем ли мы внимания других зрителей. В зале кроме нас вообще никого не было.
– Зачем? – уже нормальным голосом спросила я.
– Затем, что мне нужно в полицейскую компьютерную сеть войти, а взламывать ее мне не хочется. А господин Коростелев в служебных помещениях, куда мне хода нет, потому что пропуска у меня забрали.
– В компьютерах ты, значит, не силен?
– В ваших? Не очень. Мне неплохо было бы пароли узнать, доступ к учетным записям получить. Короче, звони Коростелеву, зови на свидание.
– Я не знаю его номера.
Рашук откинул подлокотник, достал из открывшегося углубления 3D-очки и нацепил себе на нос:
– Плюс семь восемь ноль…
