– И не говорите, сонбе! Но ничего, поступлю на следующий год! Главное, что я живая!
– Да, это главное, – устало улыбнулся сонбе, – а ты оптимистка!
– Спасибо, Ши Юн-сии!
Я поклонился. Если подумать, что мне остаётся ещё, кроме оптимизма?
– Может, ты ещё какие-нибудь языки знаешь?
– Ещё я знаю английский и итальянский, сонбе.
– О! А какой у тебя результат тоик?
– Девятьсот девяносто девять баллов.
– Уу-у! – восхитился он и задумался.
– Я пойду, сонбе? – спросил я, видя, что он где-то в астрале, и понимая, что пора возвращаться в ресторан, таскать подносы с тарелками.
– Поможешь мне? – вдруг неожиданно спросил он.
– В чём? – удивился я.
– Подменишь? Я один всю ночь дежурил. И весь день на ногах. А впереди ещё ночь. Мне уже звонили, что меня не сменят. Хоть немного поспать бы…
– Да-а? Но я же работаю в ресторане… И я не знаю, что нужно делать на ресепшене. И вообще-то я собиралась домой. Мой рабочий день скоро закончится, сонбе!
– Думаю, тебе лучше остаться, – сказал он, повернув голову и смотря сквозь большие стеклянные окна на улицу, – на улице сильный снег, ветер и очень холодно. Будет безопаснее сегодня переночевать в отеле.
Я тоже посмотрел на улицу. Там по-прежнему сильно мело и было уже совсем темно.
Да, пожалуй, остаться, это разумно. Но если остаться, то придётся пахать дальше. А я и так уже достаточно сегодня наломался, работая за троих. Хотя, конечно, можно вспомнить о том, что Юн Ми несовершеннолетняя и под это дело откосить от работы. Но… думаю, что это будет неправильно. Положение сложное, людей не хватает, все работают. Значит, и мне следует работать вместе со всеми. Но я действительно устал, и таскать тяжёлые подносы совершенно не хочется. А впереди ужин. Это два с лишним часа напряжённой работы как минимум. Ежу понятно, что все постояльцы по такой погоде никуда не пойдут и будут ужинать в отеле. Лучше, конечно, домой, но вполне возможно, что метро уже совсем стоит. Тогда придётся возвращаться, сбегав перед этим до станции и обратно. А беготня по сугробам, в мороз – тоже не лучшее занятие…
– Ты же уже почти отработала своё время? – спросил Ши Юн, выводя меня из задумчивости.
Видно, ему надоело ждать, пока я что-то решу.
– Да, сонбе, – кивнул я.
– Устала, наверное?
– Да, – снова кивнул я.
– Думаю, что продолжать работать в ресторане тебе будет тяжело, а вот на ресепшене ты бы могла сильно помочь. Я бы отметил это в рапорте руководству. Как ты на это смотришь?
– А что тут нужно делать, сонбе?
– Да, собственно, в данный момент – ничего. В такую погоду никто не приедет и не уедет, поэтому никакие документы вегугинам оформлять не нужно. Нужно просто присутствовать. Так, на всякий случай. Вдруг кто позвонит или что-то случится. Поняла?
– Да, поняла, сонбе! – кивнул я.
А что? Такая работа меня вполне устраивает! Не нужно тащиться в темноте по сугробам домой и не нужно спину ломать, таская подносы. И людям помогу… Опять же, начальству сообщат. Может, премию дадут за героизм? Нужно только онни звякнуть или умме…
– Конечно, я помогу вам, сонбе! Но нужно будет как-то договориться с моим начальством…
– Я сделаю это, – подмигнул мне Ши Юн, вновь берясь за телефонную трубку, и широко улыбнулся, – я сегодня самый главный в этом отеле. А когда я буду спать, самой главной будешь ты.
– Я?!
– Да. По инструкции, в ситуации, когда нет руководства, все решения принимает дежурный ресепшена. Поэтому не отдавай никаких страшных приказов, пока я буду спать!
Ши Юн опять мне широко улыбнулся, а я, честно говоря, растерялся от услышанного.
– Сонбе, может, лучше кого… поопытнее возьмёте? Я же ничего не знаю!
– Не бойся. Я тут, рядом буду. Если что, разбудишь. Я собственно, почему прошу именно тебя? Могут из Европы звонить или из Америки. Со связью какие-то перебои, и люди не могут дозвониться своим близким на сотовые. Но все знают, что у нас непогода. Люди волнуются и звонят прямо в отель,
