– А если серьезно, я подумаю. Вдруг через месяц мы друг другу опротивеем?
Он усмехнулся.
– Я бы на твоем месте на это не рассчитывал.
– Рано, Люк. Мне всего двадцать три. И есть еще Ани. Мне нужно поговорить с ней.
– Я сам поговорю. Это мое дело и моя ответственность, Марин.
– У меня дурной характер. Невыносимый. И злой язык.
– Знала бы ты, сколько людей думают так же обо мне. А с характером, – он легко сжал мне место пониже спины, – мы что-нибудь придумаем. Не так уж он и страшен.
Я потерлась о Люка щекой. Теперь мне все время хотелось прикасаться к нему.
– Это потому, – сказала я ехидно, – что с тобой я почти всегда была кроткой овечкой. И Вася никогда не даст согласия на нашу свадьбу.
Он засмеялся.
– Это да. У ее величества я на плохом счету.
– Заслужил, – буркнула я лениво.
– Заслужил, – согласился он. – Так что, ты говоришь «нет»?
– Я говорю «давай спать». С чего это ты озаботился женитьбой?
Он помедлил.
– Ты – Марина Рудлог.
– Хочешь заглушить муки совести? Совратил невинную деву благородных кровей?
– Это будет честно.
Я подняла голову и насмешливо посмотрела ему в глаза.
– А если бы я была простой медсестрой Мариной Богуславской, ты бы тоже рвался жениться?
Темные глаза на мгновение стали задумчивыми, и он пробежался пальцами по моему запястью.
– Я хочу привязать тебя к себе. И хотел бы, кем бы ты ни была.
– Это почти «я люблю тебя», – с иронией проговорила я, поцеловала его в губы, провела носом по шее. – Врешь, но приятно. – Он дернул уголком рта. – Спи, Люк. Я подумаю. Только не торопи меня. Моя жизнь и так только что круто изменилась.
– Придется за тобой побегать.
– Угу.
– Я люблю тебя.
Столько изумления в хриплом голосе, что пришлось сдержать довольный вздох. Наконец-то ты догадался.
– Я тоже тебя люблю, Люк.
Мы выехали из долины, ставшей нашим убежищем, в середине следующего дня. Перед выездом я включила телефон – пусто. Ни звонков, ни сообщений. Набралась смелости и из машины позвонила Василине.
– Да, Марина, – голос ее был грустен.
– Я еду домой, Вась. Жива и здорова.
– Хорошо. Мы ждем тебя. Мы всегда ждем тебя, Мариш.
Я покосилась на Люка – он вел машину, сосредоточенно глядя на дорогу. Не хотел мешать разговору, видимо.
– Ты не сердишься?
– Сержусь. Но этого следовало ожидать. Хорошо, что с тобой все в порядке. И хорошо, что вы сообщили Мариану. Я бы не восприняла это… достойно.
– Прости.
– Не за что. Я вспомнила себя, Марина.
– Да. Я тоже думала о тебе. Ангелина не вернулась?
– Нет еще.
– Плохо.
– Ты не ощущаешь ее сейчас? Чувствуешь, в какой она стороне?
Я покрутила головой.
– Она жива. Но я не очень соображаю, в каком направлении мы сейчас двигаемся. Она где-то на юге, да?
– Да, – моя венценосная сестра тяжело вздохнула. – Она опять в Песках, Марина.
