Ужас на поле для гольфа. Приключения Жюля де Грандена

способностью злодеев изобрести дьявольские уловки для обмана беззащитных женщин. Mordieu, это чудовищно, позорно, этого не должно быть! Я стану…

Он резко выключил голос, словно настроенное радио, по сигналу острого щелчка, исходящего от дверей. Освещенное лицо появилось в темноте. По мере его приближения мы смогли разобрать длинные тонкие злобные черты, острую бородку, усы, резко поднятые брови и козлиные рожки на лбу. Только это – никакого тела, никакой шеи – бесноватое лицо, плывущее сквозь темноту, отвратительные огненные глаза, мерцающие дьявольским весельем, приближались к рыдающей женщине, сжавшейся в углу.

– А-а-а-а! – завопила испуганная старая дева перед приближающейся сатанинской усмешкой пламенеющего лица.

«Уфпс!» – короткий неожиданный звук ответил на ее крик, и огненное лицо, подобно падающей ракете, упало в темноту пола.

– Лицезрейте пособника Сатаны, mon ami, – торжественно возгласил де Гранден, освещая фонариком безжизненную фигуру у наших ног.

Высокий широкоплечий мужчина с лицом сценического дьявола лежал на полу, освещенный нашим фонариком. Глубокая кровоточащая рана на его теле от револьвера де Грандена говорила о том, что француз в темноте выбрал свою цель безошибочно.

– Eh bien, друг мой, мы, кажется, встретились снова, – заметил де Гранден, снимая грим с его лица и рассматривая его в электрическом освещении. Я удивился было сначала, но потом вспомнил. Это был тот самый человек, кто хотел забрать от нас фрейлейн Мюллер в парке.

Как только фонарик выключился, борода и усы ложного дьявола задымились. Я сразу понял, что предположение де Грандена было правильным. Фосфор, или подобная ему краска, использовались для того, чтобы лица мужчин светились будто в огне – и для того, чтобы напугать австрийскую девушку, и для того, чтобы замучить мисс Митинджер.

Дальнейшие объяснения также лежали у наших ног: в руке безжизненного тела мы обнаружили странный инструмент. Быстрое исследование показало, что это был как бы фонарик, оснащенный металлической пластиной на конце, где было припаяно изображение дьявола на перевернутом распятии. Когда де Гранден нажал выключатель, мы увидели, что изображение запылало. Таким образом, оно могло заклеймить плоть любого, с кем бы ни соприкоснулось. Тайна меток фрейлейн Мюллер разрешилась. И это, к тому же, объясняло «ужасный коготь сатаны, горевший, словно раскаленный добела утюг», как сказала мисс Митинджер.

– Bete… cochon! – пробормотал де Гранден, отнюдь не нежно переворачивая ногой человека на полу. – Давайте посмотрим, что еще мы можем найти на этом манекене.

Быстрая экспертиза карманов обнаружила короткий обоюдоострый нож, удобный блэк-джек и связку маленьких ключей. Один из них соответствовал замку ошейника мисс Митинджер, и де Гранден не преминул воспользоваться им для освобождения ее от пут.

– Пойдемте, – сказал он, складывая добро из карманов поверженного врага в свои собственные. – Пока что удача была с нами. Но тот, кто слишком уповает на небеса, накличет несчастье на свою голову.

Потихоньку мы перешли из темной комнаты в смутно освещенный зал.

6

– Осторожнее, друг мой Троубридж, – предупредил меня де Гранден, когда мы начали наше путешествие, – за такой свободой передвижения может скрываться ловушка, а?

В пятнадцати футах от нас внезапно отворилась дверь, и угрожающая высокая фигура человека с черной бородой выступила перед нами. Он был одет в пламенеющие одежды, на которых было отпечатано дьявольское число. Рожки в виде своеобразной диадемы увенчивали его лоб над злой глумящейся физиономией.

Мисс Митинджер в ужасе прокричала: «Доктор Мартулус!.. О, мы пропали! Он никогда не позволит нам выйти отсюда!»

Де Гранден встретил его гримасой, которая была больше чем усмешка.

– Мы забираем эту леди из вашего проклятого, отвратительного дома, monsieur le Diable, – заявил он грубо. – Будьте добры, станьте в сторону, или…

– Nelzya! – тот поднял маленький маузер из-под складок своей красной одежды.

– Ха! Невозможно, так вы думаете? – саркастически вопросил француз, и нажал на спуск своего тяжелого револьвера, выстрелив от бедра.

Свою ошибку он обнаружил слишком поздно. Раздался звук разбитого стекла, и видение человека в красном на наших глазах рассосалось, как на экране кинематографа при перегреве проектора. Огромное зеркало было перед нами в зале, а человек впереди оказался в действительности за нашими спинами. Де Гранден переговаривался с отражением и – ирония над иронией! – стрелял в зеркало, разбив его на тысячу осколков, но нисколько не ранив противника.

Словно эхо выстрела де Грандена прозвучал другой выстрел. Жюль де Гранден схватился левой рукой за правое плечо и рухнул на полированный пол как куль с зерном. Еще две фигуры присоединились к человеку в красных одеждах. Один из них зашелся от смеха:

– Он есть упасть на дер леди из дер дома? Сейчас мы есть переворачивать его на спина, и она увидеть его или нет? Нет?