— Что он сделал? — с ноткой обреченности вздохнул Рэй, отпуская мою руку.
— Он… он… — Джекки все еще тяжело дышал, и это мешало ему внятно высказаться. — Я вошел в медотсек, чтобы позаимствовать линзу для микроскопа, — наконец собравшись с мыслями, принялся объяснять ботаник. — Ее не хватало, чтобы детально исследовать лепесток роцеанской раковины. Обычного увеличения между объективом и окуляром…
— Давай все-таки ближе к делу, — мягко предложила я.
Был, конечно, риск обидеть ученого, учитывая его и без того не радужное расположение духа, но я надеялась, что обойдется. Обычно Джекки спокойно относился к подобным комментариям, если только они не исходили от Брэна. Зато выслушивать подробную лекцию о принципе работы микроскопа и биологических особенностях роцеанских цветов не возникало ни малейшего желания.
Я оказалась права: ботаник перешел к делу без всяких возражений.
— Я зашел в медотсек и не успел даже прикрыть за собой дверь, как этот хам в обличие медика, не отрывая глаз от своего ноутбука, заявил: «Спермотоксикоз».
— Что-что?
— Вот именно! — Джеки воздел руки к потолку. — Я тоже полюбопытствовал, о чем он вообще говорит и с какой стати. А он заявил, что это диагноз. И что с какой бы проблемой я к нему ни заявился, причина именно в этом самом.
Повторять слово парень не пожелал. Мы с Рэем потихонечку начинали хихикать, но старательно — и пока еще успешно — скрывали это от визитера.
— Теперь скажите, с какой стати он позволяет себе такие инсинуации?! Разве я пришел к нему как больной? Разве я начал жаловаться на какое-либо недомогание? Да я всего-навсего заглянул, чтобы забрать линзу! И вообще, что за врач ставит диагнозы, не глядя на пациента, не говоря уже об обследовании?
— Я все понял, Джекки. — Рэй жестом, опуская вытянутые руки с повернутыми вниз ладонями, призвал к спокойствию. — Не надо так нервничать. Я поговорю с Брэном. Как проходят исследования?
— Нормально, — буркнул Джекки. — Если бы не эта задержка, я бы уже получил нужное увеличение…
— Да-да, разумеется. Но как ты считаешь, будет нейтрализатор готов в срок?
— Будет, — уже бодрее заговорил ботаник. — У меня готово несколько компонентов. Понадобится прикупить кое-что из оборудования на ближайшей цивилизованной планете, но не думаю, что в этом плане возникнут сложности.
Я незаметно улыбнулась Рэю, впечатленная тем, как легко он увел Джекки от болезненной темы. А после того как он ушел, вызвалась самостоятельно побеседовать с доком и направилась в медицинский отсек.
Брэн сидел за рабочим столом, что-то набирая на виртуальной клавиатуре. Подозреваю, что со времени визита ботаника он не сдвинулся с места.
— Привет!
Я прикрыла дверь и остановилась напротив врача. Тот неторопливо поднял выжидающий взгляд.
— Мне ты не поставишь диагноз? — полюбопытствовала я.
Док намека не понял либо сделал вид, что не понял, и вопросительно приподнял бровь.
— Например, спермотоксикоз? — вкрадчиво предложила я.
— Такого диагноза не существует, — бесстрастно сообщил он. — Нет такого заболевания. Это даже если на миг забыть о твоей половой принадлежности.
— Если такого диагноза не существует, зачем было ставить его Джекки?
— Ах, это… — вздохнул док. — Уже наябедничал? Ну, согласись, он буквально напрашивается на нечто подобное. С ним просто невозможно удержаться.
— Почему нельзя его просто игнорировать? — пожурила я, усаживаясь в кресло для посетителей. — Ну что вы, право слово, как кошка с собакой? На таком небольшом корабле это не самое здоровое явление.
— Хочешь поговорить со мной о нездоровых явлениях? — весело осведомился Брэн, но то была напускная веселость.
Глаза его стали неожиданно серьезными, а на лбу проступили морщины. Одним коротким движением он удалил изображение клавиатуры, висевшее в воздухе между нами.
— Да ладно, Логсон, — примирительно протянул Брэн. — Я отлично понимаю, что наш ученый — вовсе не самый ненормальный человек на этом звездолете. Лет через десять он остепенится, начнет задумываться хоть о каких-то вопросах помимо инопланетной флоры, и никто уже не сможет угадать в нем ботаника. Разве что останется легкая склонность к занудству.
— И кто же в таком случае наш главный ненормальный? Я?
Это было не обидно, скорее любопытно, и я склонила голову набок в ожидании ответа.