взрывателем и готовыми нарезами. Сильно дороже и муторнее, чем раньше. Однако и сильно эффективнее. Но главное – полевая артиллерия. Дмитрий ушел пока от деления ее на легкую и тяжелую, остановившись на двух батареях по четыре нарезных «Единорога» калибром в шесть дюймов.
Существенное сокращение «поголовья» артиллерийских систем на обозе позитивно никак не сказалось. Даже напротив – он даже разросся, везя существенно больше выстрелов. Особенно для ручных мортир.
О том, что повсеместно было внедрено стрелковое вооружение на основе казнозарядного штуцера образца 1610 года, и говорить, наверное, особо не нужно. Даже пистолеты по той же схеме сделали, чтобы проще и быстрее перезаряжать.
Вместе с тем изменилась и система защитного снаряжения. Если нижние чины так и остались в простых кирасах и шлемах, то унтера получили уже легкий полудоспех, а офицеры – адаптированную к пешему бою вариацию поздней, высокой готики. Пулю, конечно, все эти «железки» не держали, разве что на излете. Но от холодного оружия защищали очень прилично. Плюс легко фиксируемый статус. Офицеров и унтеров теперь в горячке боя легко можно было различить.
Легионы вновь обновились, готовясь удивлять врагов и союзников. Ведь, как показала мировая история, без удивления на войне нельзя. Не станешь «радовать» своих противников новинками – они начнут тебя бить. Консерватизм на войне не уместен. Разве что у тебя очень много людей, от которых ты хочешь избавиться…
Глава 3
2 июня 1621 года, окрестности Азова
Дмитрий вглядывался в зрительную трубу, пытаясь разглядеть укрепления важного узла обороны Османской империи – Азова, запиравшего Дон.
Спокойное течение реки.
Мерные всплески больших весел.
И тишина. Точнее ничего, кроме естественных звуков природы.
Бах!
Ударило с берега орудие, и возле передового пинаса поднялись столбы воды. Немаленькие такие. Били явно с чего-то калибром не меньше двадцати четырех фунтов.
Пинас резко взял право на борт и стал заворачивать.
Бах! Бах! Бах!
Отозвались с него шестидюймовые нарезные «Единороги», выплюнув снаряды, взорвавшиеся где-то в стороне противника. При таком маневре было не попасть. Поворот против течения. И новый залп – уже с четырех стволов другого борта. В этот раз точнее легло – скорость замедлилась, маневр устоялся и небольшой кораблик не так шатало.
Бум! Бум! Бум!
Встали земляные столбы недалеко от береговой батареи, осыпая ее осколками и землей.
Бах! Бах! Бах!
Ответило уже шесть длинноствольных пушек.
Но из-за излучины уже выглянули еще три пинаса, которые чуть довернули корпусом, сохранили устойчивый курс. Обозначенные дымом и грохотом позиции противника были канонирам этих пинасов хорошо видны. Так что серия из дюжины шестидюймовых снарядов легла кучно и вполне неплохо – с накрытием. Прямо по земляному редуту, что прикрывал подступы к крепости.
Бах! Бах! Бах!
Ударили четыре «шестерки» первого пинаса.
Бабах!
Присоединилась к ним чуть погодя «десятка» канонерской лодки, разворотив часть редута и подняв впечатляющий земляной султан.
Бах! Бах! Бах!
Ударили «шестерки» трех пинасов авангарда, отправивших свои снаряды в это полевое укрепление, едва только земля после «подарка» канонерской лодки осыпалась. Но это было уже лишним.
Прямых попаданий в орудия на позициях не наблюдалось. Однако контур земляного вала очень сильно повредился. Три из шести орудий оказались свалены с позиций. И всюду валялись тела убитых да раненых османов. А гарнизон укрепленной батареи, изрядно сократившись составом, спешно отступал к главным позициям. Туда, где уже вовсю били тревогу.
Авангардная группа остановила продвижение и бросила якоря. Лезть под достаточно тяжелую артиллерию крепости мелким пинасам не хотелось. А одной канонерской лодки было слишком мало. Требовалось подождать подкрепления. Заодно и десант какой-никакой сгрузить. Для занятия подавленной укрепленной батареи достаточно и той роты, что имелась на борту этих пяти кораблей.
Часа через два начал подходить основной корпус кораблей: дубель-шлюпки, пинасы, тяжелые грузовые струги.
Начал выгружаться пехотный полк.
