– Символизирует, – ляпнул Кинфер.
– Что? – Оль оторвал взгляд от страшной птицы.
Эльф потер лоб, сам не вполне понимая сказанное.
– Гарпия – символ мести, – решил он наконец. – И она прилетела на место поединка.
Гарпия встряхнулась, осыпая с веток иглы, издала глухой крик, похожий на смешок. В темноте было непонятно, смотрит она на магов или им лишь чудится.
Захлопали гигантские крылья, и на другую сосну село второе существо, неотличимое от первого.
– В Ортае ведь не водятся гарпии, – озадаченно заметила Бивилка. – Только в Даэли и восточной Алонике!
Третья гарпия спикировала на поляну, растопырила крылья, наклонила голову и зашипела.
Маги попятились.
– Предлагаю кликать наставников, – решил Оль.
После недолгой паузы Кинфер озвучил то, о чем наверняка подумал каждый:
– А что мы им скажем? Что пошли среди ночи в лес набить друг другу лица, а тут вдруг гарпии, разберитесь с ними, пожалуйста?
Захлопали крылья, и две другие гарпии тоже приземлились на поляну.
– Давайте уйдем, – взмолилась Умма. – А потом уже решим, что делать.
– Давайте, – кивнул Шадек, оценивающе оглядывая крупных недружелюбных полуптиц. – Не драться же с ними.
– Х-ха! – заявила одна из гарпий и сильно скребнула лапой. На земле осталась глубокая борозда.
– Уходим, – согласился Оль.
Гарпии, вопреки тайным опасениям магов, вдогонку не кинулись. Но все пятеро спокойно вздохнули только шагов через полсотни, когда странная полянка скрылась за деревьями.
– Нет гарпий в Ортае, ну нет же! – надрывно шептала Бивилка. – И еще они не переносят хвойные деревья, селятся только в лиственных лесах. Очень редко – в смешанных. Но чтоб гарпия уселась на сосну?..
– Дорал разберется, – отмахнулся Кинфер. – Или не разберется, если ничего ему не скажем. Честно говоря, я бы сделал вид, что ничего не видел, и лег уже спать.
– Гарпии не любят сосны? – переспросил Шадек. – Смола клеит перышки?
– Им не нравится сущность, истекающая от хвойного дерева, – без улыбки пояснила Бивилка. – Гарпии очень чувствительны к ней, она для них так же неприятна, как для нас – беспрерывный грохот.
– Какие нежные, – удивился Оль. – А с виду ведь не скажешь! Чучело чучелом, страшенное же, а на деле ты глянь, какая неженка! Сосенка ей звучит не так, ну ты подумай!
– Внешность обманна, – протянул Шадек и рассеянным взмахом подвесил над головой желтый светящийся шарик: в лесу было много темнее, чем на полянке. – Возьми хоть нашу Бивилку: вроде как ничего такого, просто невзрачная дева с излишним усердием к учению…
Переступая через торчащие корневища, парень умолк.
– Ну а на деле? – не выдержала Бивилка.
Девушка старалась, чтобы голос ее звучал легкомысленно и весело, но получилось все равно смущенно и взволнованно.
– А на деле – умная, вредная и злющая как змея, – отрезал Шадек и принялся что-то высматривать наверху.
Бивилка надулась и уставилась под ноги.
– Значит, наставникам говорить не хотите? – спустя время нарушила молчание Умма.
Оль и Кинфер решительно помотали головами. Бивилка дулась. Шадек продолжал что-то высматривать.
– Но гарпии очень опасны, а там их целых три, – настаивала Умма. – Вдобавок это просто странно! Гарпии летают по Ортаю, хотя их не должно здесь быть. И сидят на соснах, на которых не должны сидеть. А неподалеку – лагерь, в котором все спят!
– Хотя не должны спать! – вытаращил глаза Кинфер. – Давайте их разбудим! Расскажем про гарпий, сидящих на соснах посреди Ортая. Заодно расскажем, зачем нас носило ночью по лесам.
– А если они нападут на лагерь? – Умма остановилась. – Они могут убить нескольких человек, пока остальные что-нибудь сделают! Мы должны оповестить наставников, даже если нам влетит за это!
– Мы не можем ни о чем оповестить наставников, – сказал Шадек и тоже остановился. – Мы заблудились.
– От лагеря мы шли вперед и вправо, от поляны наоборот – влево, а после – прямо, – размахивая руками, рассуждал Оль. – Я ведь сам ходил этим путем, вот только что же! Не могли мы заблукать. Где тут блукать-то? Две сотни шагов до лагеря!
– Мы уже больше прошли, – Шадек стоял, прислонясь плечом к сосенке и сунув руки в карманы штанов. Спокойно ждал, пока друзьям надоест спорить. – Если б мы шли правильно, то уже вернулись бы в лагерь. Или просто из леса вышли. А мы все еще в нем.
