дистанционно, дистанционно же управляли встроенными в стену пулеметами.
Он был уверен в документах: их делали свои люди, агенты Легиона в тылу Синдиката. Подполковник остановился напротив сканера, позволил считать информацию с сетчатки. Результат не был ему виден, но дверь распахнулась, и он вошел в темную комнату, где отдал пропуск и паспорт на проверку дежурному.
– Проходите, мистер Джаггер. Добро пожаловать домой, – дежурный вернул документы, указал на дверь справа.
Миновав двух вооруженных охранников, он переступил порог и попал в светлый зал с прозрачным сводом, фикусами в горшках и серыми пластиковыми стульями. Скользнул взглядом по стенам, потолку, нашел шесть камер наблюдения, четыре пулемета на турелях, закрепленных в углах. Не прошло и минуты, как выпустили Ронни.
Бледная, встрепанная, она толкала чемодан перед собой и вертела головой. Остановилась рядом с Дайгером и сжала его руку.
– Все хорошо. Идем за мной.
Они пересекли пустынный зал, вышли в вечерние сумерки. На улице припарковались такси, стояли моторикши.
Надо было дождаться агента с позывным Хот-дог. До сегодняшнего дня Дайгер не знал о его существовании и понятия не имел, как тот выглядит. Агент должен подойти к ним сам.
– Молодые люди, вижу, вам нужно ехать, – бодрым голосом проговорили за спиной.
Дайгер повернулся: к нему обращался толстяк, похожий на Карлсона, в клетчатых штанах на подтяжках и легкой куртке, расстегнутой на толстом животе. В руках Карлсон держал огромный надкушенный хот-дог.
– Пожалуй, да, – кивнул Дайгер.
– Вот и отличненько, – толстяк откусил лакомство, взял у Ронни чемодан и покатил за собой. – Я знаю отличную гостиницу, вам понравится.
Когда захлопнулась дверца и Ронни устроилась на заднем сиденье, толстяк сказал:
– Я ведь не ошибся, ты…
– А ты – Хот-дог?
Толстяк хохотнул и проговорил, заводя мотор:
– Да, вижу, не ошибся.
Покатили по пустынной улице, свернули направо, еще направо и выехали на оживленную трассу для автомобилей, где моторикши не тормозили движение, им выделялась отдельная полоса. Дома вокруг были в основном старинные, двухэтажные, украшенные рекламой.
Дайгер скользил по ним взглядом и ловил себя на мысли, что переживает больше, чем хотелось бы. Еще полчаса-час, и он узнает нечто очень важное. По тротуарам брела разношерстная публика, даже туристы с фотоаппаратами попадались. На оккупированной Синдикатом территории жизнь текла своим чередом, серой массе было все равно, под кем жить.
Наверное, эти рабы расстроятся, если их начнут освобождать, они добровольно признали себя тварями дрожащими, людьми второго сорта, согласились лечь под Синдикат.
Он понимал жителей завоеванных территорий, покорившихся захватчикам, чтобы выжить. Англичан – нет, хотя сам был наполовину англичанином и стыдился этого. Потому что Эдвард Уоррен, основатель Синдиката, тоже англичанин!
И миллионы обычных гражданских, которых никто не завоевывал, радостно рукоплескали Синдикату и признавали власть террористов над собой, а взамен получали право сытно есть и сладко спать. Получается, одни англичане были выше других граждан той же страны.
Подполковник Курт Дайгер был бы счастлив, если бы Англия, раковая опухоль земного шара, исчезла навсегда. Автомобиль заехал в маленький квадратный двор. Хот-дог вылез, открыл дверцу перед Дайгером, потом – перед Ронни, достал их вещи и с видом лакея потащил к черному ходу.
Курт обернулся: уже стемнело, но двор хорошо освещался единственным фонарем. Больше во дворе машин не наблюдалось, все окна, выходящие во двор, были занавешены или закрыты жалюзи.
По темной лестнице поднялись на второй этаж, за Хот-догом зашли в конференц-зал, где уже ждали Гусь с Горынычем из второй четверки и Витязь с Фаршмаком – из третьей. Отдавать честь никто из бойцов не стал, все просто кивнули.
Фаршмак с недоумением уставился на Ронни. Девушка не отвела взгляда, тряхнула головой и сказала:
– Смирись, солдат, женщина в твой отряд.
Фаршмак улыбнулся:
– Женщина так женщина. Подполковнику Дайгеру виднее.
Остальные тоже удивления не выказали. Девушка шагнула к сумке Дайгера, оставленной у входа Хот-догом.
– Пойду, переоденусь.
Вернулась она спустя полминуты в камуфляжных штанах с защитой для голени, камуфляжной же куртке. Волосы она собрала в хвост, но несколько прядей все равно падали на лицо. Рухнула на сиденье рядом с Дайгером, кивнула Сталину с Гномом. В течение получаса помещение наполнилось. Двенадцать человек возбужденно гудели в ожидании новостей, но никто не смел говорить о причине, по которой все здесь собрались.
